С 25 марта 2020 года указом президента КР в отдельных регионах республики действует режим чрезвычайного положения в страны, который продлевался уже дважды. О необходимости и возможных социально-экономических последствиях этой меры пишет общественный и политический деятель Ишенбай Кадырбеков

Россия, где коронавирусной инфекцией заразились во много раз больше граждан, ограничилась только введением режима повышенной готовности. Почему?
Любой закон – это вроде «дороги с двухсторонним движением». Введение чрезвычайного положения – это серьёзное ограничение прав граждан, которое может породить кризис в стране. Другая сторона «дороги», - это ответственность государства перед гражданами, которым, безусловно, будет нанесен материальный и иной ущерб. Поэтому у нас, как и в российском законодательстве о чрезвычайном положении, есть такая норма как: «Гарантии имущественных и социальных прав граждан и организаций в период действия чрезвычайного положения», которая действует отрезвляюще для любого правительства.

Согласно указанной нормы пострадавшим при чрезвычайных ситуациях возмещается причиненный материальный ущерб и оказывается иная необходимая помощь. Поэтому, прежде чем идти на этот шаг, государство сотни раз просчитывает возможные последствия соотносительно своим возможностям. Речь идет не только о гражданах, которые будут лишены работы и тем самым потеряют средства на существование. Введение ЧП приостановит множество секторов экономики с возможными порождениями банкротств. Особенно оно болезненно отзовётся тем лицам, которые живут за счет ежедневно добываемых средств, а также занятым в сфере торговли непродовольственных товаров, услуг и развлечений.

Однако в Указе президента страны, утверждённом Жогорку Кенешем КР, нет раздела, касающегося гарантий имущественных и социальных прав граждан и организаций в период действия чрезвычайного положения. Не означает ли это то, что государство устранилось от выполнения требований указанной статьи закона?

С правовой точки зрения, закон есть закон, и власть обязана выполнять обязанности, предусмотренные им. Другое дело, когда при отсутствии оппонента в лице судебной системы, работающей в режиме «чего изволите?», правительство может быть спокойным. Даже, если вдруг общественность решится спросить, то может развести руками, мол, нечем возмещать – и оставить решение вопросов выживания за самими гражданами. К сожалению, со дня независимости страны подобное отношение к своему народу практикуется не первый раз.

Народ как мог выживал и становился на ноги не благодаря власти, а вопреки. Это особенность нашей страны. Власть имущие почему-то считали и продолжают считать, что закон писан не для них, что они вправе применять закон только в той части, что их устраивает, пренебрегая обязанностями. Поэтому, за короткую свою новую историю власть отдавала исконные земли страны другим государствам, подписывала соглашения, позволяющие грабить народное богатство, лишила право народа избирать депутатов в парламент, и так далее, и тому подобное.

Кто же у нас мог быть оппонентом?
Депутаты Жогорку Кенеш КР. Это они утверждают Указ Президента о введении чрезвычайного положения. Поэтому они были вправе не только внести изменения и дополнения в Указ, но и приостановить его и даже отменить. Однако ни одна фракция, ни один депутат при утверждении Указа не вспомнили о своем народе. Но, почему?
Я не перестаю задавать себе этот вопрос.

Согласно информации «АКИpress», который две недели назад провел опрос среди своих читателей, 51% респондентов остались без доходов, 9.4% – были уволены, а 41.6% – отправлены в неоплачиваемый отпуск. В реальности цифры могут быть иными. При этом ни один депутат из 120 не удосужился спросить причины отсутствия в Указе прав своих избирателей. Согласно 35 статьи Конституционного закона «О чрезвычайном положении», условия и порядок предоставления возмещения ущерба и оказания иной необходимой помощи определяются правительством Кыргызской Республики. Ни 24 марта, ни потом никто из депутатов не спросил и не спрашивает правительство: как они собираются исполнять требования закона.

Что касается России, то их руководство прекрасно знает и осознает, что нельзя строить политику в одностороннем направлении, что право государства неотделимо от обязанностей перед своими гражданами и потому любое движение в одном направлении может быть чревато для них последствиями. Депутаты Государственной думы избраны народом. У нас депутатов избирают вожди партий, а народ голосует за список кандидатов, утвержденный партией. В России фракции могут не только задать неудобные вопросы, но и выразить недоверие. Как у нас работают депутаты – ни для кого не секрет.

Словом, коронавирус со всей очевидностью проявил истинное лицо правящих партий. Надеюсь, избиратели не забудут их отношение к себе и не позволят вновь подкупить, обмануть себя, потому что должны помнить, что также несут ответственность за свой выбор, за свое настоящее и будущее.
А можно ли было обойтись без введения чрезвычайного положения и ограничиться режимом повышенной готовности, учитывая, что на 24 марта зараженных было всего 16 человек.

В принципе, да. Но то, что творило правительство с ведома Минздрава, не могло не тревожить Президента страны. Борьба с коронавирусом велась странным образом. Трудно понять логику, когда прибывших из стран, где был обнаружен коронавирус, не останавливали на границе, не держали их 14 дней в обсервации, не тестировали, не предупреждали распространение вируса, а давали возможность лицам с коронавирусом свободно перемещаться по стране, иметь общение с окружающими. А когда человек заболевал, то только тогда начинали искать лиц, с кем больные имели контакты. Глупость очевидна. Найти иное, более мягкое подходящее слово трудно!

28 февраля этого года было издано распоряжение правительства, в соответствии с которым в перечень эпидемиологически неблагополучных стран по коронавирусной инфекции COVID-19 вошли Китай, Иран, Япония, Южная Корея и Италия. При этом Минздраву КР было делегировано право вносить коррективы в перечень иностранных государств.

8 марта Эр-Рияд объявил чрезвычайную ситуацию в провинции Эль-Катиф. 9 марта заблокировал свой восточный район Катиф, чтобы предотвратить распространение коронавируса. Таким образом, эпидемия коронавируса в Саудовской Аравии уже бушевала.
С 8 по 13 марта 742 человека должны были прибыть из малого хаджа. Ситуация требовала немедленной реакции от Минздрава и включение Саудовской Аравии и ОАЭ в число стран, на территории которых наблюдается рост и распространение коронавирусной инфекции. Минздрав проигнорировал опасность, исходящую из этих стран, и не принял адекватные меры. Соответственно, все те, которые работали в аэропорту, не приняли никаких защитных мер. После умры паломники беспрепятственно вернулись домой, проводили ажы-той, приглашая многих в гости, посещали мечети, где образуется массовое скопление людей, а дааватчы ходили везде с проповедями.

Как следствие, около 80% завозных случаев коронавируса пришлись на Саудовскую Аравию и ОАЭ. Ни один человек во всей структуре власти по всей вертикали, в том числе губернаторы, акимы, айыл - окмоту не удосужились даже подумать о возможных последствиях. До сих пор мне непонятно, как можно было отнести Саудовскую Аравию, Катар, Кувейт, ОАЭ, Египет, Индию, Пакистан в категорию, в отношении которых не были предусмотрены ни обсервация, ни домашний карантин? Почему об этих странах вспомнили только 22 марта? Почему об ответственности руководства Минздрава вспомнили только после вмешательства Президента?

Что такое министерство? Это центральный орган государственного управления, осуществляющий государственную политику, в частности, Минздрав – в области здравоохранения граждан, в том числе в вопросе санитарной эпидемиологи. В нем есть целая система государственной санитарно-эпидемиологической службы, в том числе, республиканский центр карантинных и особо опасных инфекций, которая осуществляет надзор.
Руководит этой системой главный санитарный врач республики, являющийся заместителем министра здравоохранения. В этой связи возникает вопрос: почему депутаты Жогорку Кенеша при утверждении нового министра здравоохранения не задали ему ни одного вопроса относительно распространения коронавирусной инфекции, когда именно он был главным государственным санитарным врачом? Ведь службы, курируемый главным санитарным врачом страны готовили нормативные правовые акты правительства, министерства, касающиеся эпидемии коронавируса.

У претендента же могли спросить: почему курируемой им службой не проводился мониторинг состояния пандемии в странах мира. Если проводился, то почему не смогли спрогнозировать возможности ввоза и распространения коронавируса из Саудавской Аравии? Чем руководствовались, когда делили страны на категории?

Почему Швейцария, Великобритания, Нидерланды, Норвегия, Австрия, Швеция, Бельгия, Дания были включены в первую категорию? Неужели оттуда ожидалось массовое прибытие лиц, зараженных коронавирусом? Почему прибывшие из этих стран, включая транзит, подлежали обсервации на 14 дней, а действительно, массово заезжавшие из стран, где был обнаружен коронавирус, были включены во вторую категорию и подлежали домашнему карантину сроком на 14 дней? В чем логика?

Как понять формулировку: «лицам, посетившим, в том числе транзитом, государства первой и второй категорий, в случае проявления симптомов гриппа, ОРВИ или коронавируса, необходимо позвонить врачу или вызвать скорую помощь по номеру 103. Самостоятельно посещать поликлинику или больницу не следует». Выходит, если не позвонят, не вызовут врача, то они вольны были быть где угодно и с кем угодно? Неужели логистика строилась на том, что лица, находящиеся в домашнем карантине, не будут заражать членов своей семьи, будут соблюдать карантин, не будут ни с кем общаться и т.д.?

Как, при отсутствии достаточного количества соответствующих медработников, материальных ресурсов собирались обеспечить медицинское наблюдение за лицами по месту жительства? Почему оказался дефицит ресурсов, нехватка тестов? Почему в Кыргызстане каждый четвертый из случаев заражения приходится на медработника? Почему медицинские работники оказались в авангарде борьбы с инфекцией без соответствующей защиты? Одним словом, вопросов было много, но они не были заданы, ответы не были получены, а страна продолжает плестись за «хвостом» событий и принимать решения не до, а постфактум. В итоге все проблемы, часть которых можно было решить своевременно, из-за некомпетентности должностных лиц, теперь расхлебывает вся страна.

Бесспорно, что на первое лицо министерства здравоохранения возлагается главная ответственность, и прежний министр Чолпонбаев К. с морально-этической точки зрения, не мог дальше оставаться министром. Он сам, как и все его замы должны были добровольно уйти в отставку. Но такое в Кыргызстане исключение, чем, нежели, правило. Поэтому, у нас руководителей увольняют. Одна роковая ошибка руководства Минздрава - и вся страна попала в тяжелейшее положение. Президенту ничего не оставалось, как принять чрезвычайные меры. Я его понимаю. Думаю, у него в то время было одно желание - обеспечение защиты жизни и здоровья граждан. Это благое намерение и поэтому его решение было положительно воспринято населением. В те дни, я думаю, ему было не до просчета последствий принятого такого шага.

Помогло ли введение ЧП?
Помогло только отчасти. И это уже следствие истинного состояния государственного управления в стране. То, что ожидаемые результаты не были достигнуты, а последствия имели не меньшую динамику роста заражения, чем в странах, где были введены режим повышенной готовности, и на 19 апреля, с лабораторно подтвержденными больными короновирусной инфекцией в контакте оказались около восьми тысячи человек - это уже подтверждающий симптом.

Пандемия раскрыла истинное положение не только в здравоохранении страны. Она, со всей очевидностью, раскрыла уровень должностных лиц страны. Принцип кадровой политики, идеологически схожий с выражением В.И. Ленина «любая кухарка может управлять государством» с добавлением кыргызской особенности - лишь бы был СВОЙ - не оправдала себя. СВОИ не просто подвели тех, кто их рекомендовал, кто назначал, а поставили страну в тяжелейшее положение. Нивелирование роли личности привело к тому, что государственные управленческие структуры оказались без лидеров, в том числе здравоохранение.

Любой кризис - это испытание личности на профессионализм. Если кризис происходит в стране, то это испытание личностей во власти. Только личность может адаптировать свое решение к возникшим проблемам, складывающимся ситуациям и тем самым стать лидером. Лидер понимает проблему и предлагает адекватное решение и берет на себя ответственность. Пример тому эпидемиолог Сотирис Цодрас, которого называют одним из главных творцов греческого «короновирусного чуда», спасителем нации, и который смог убедить премьер-министра Греции о необходимости закрытия храмов и принятия всех противоэпидемических мер. Им очень повезло.

Не верится, что в нашей стране нет таких лиц. Они есть и их немало. Тому свидетельство многовековая история кыргызского народа, который благодаря наличию личностей был велик, сохранился как нация, а ныне существует как государство. Просто сегодня такие личности не в почете. Такова реальность кадровой политики страны, последствия которой мы сейчас и ощущаем.
Вызывает сочувствие положение президента страны, который старается что-то сделать, дает задания, поручения, а исполнять их на должном уровне некому. Одним словом, государство пожинает плоды кадровой политики.

Между тем, в здравоохранении были и, наверное, есть талантливые, опытные профессионалы. Они могли быть привлечены хотя бы на уровне советника, консультанта, как практикуется во всем мире, и ситуация могла быть иной. Ведь опыт -это то, что не дается учебой, а приобретается годами через практику, и потому считается ценным достоянием государства. Ибо только наличие опыта может обеспечить преемственность, сохранить лучшее, что было и на его базе строить новое. К сожалению, у нас не принято ценить ум, профессионализм.
Еще один интересный вопрос - почему лица, прилетевшие из Саудовской Аравии, ОАЭ, были «неприкосновенны», вследствие чего страна оказалась в тяжелом положении?

Ответ очевиден – это большой бизнес. За спиной организаторов турпоездок в Саудовскую Аравию, ОАЭ, наверное, стоят непростые люди. Нет ответа и на вопрос, почему 12 марта правительство отменило все массовые мероприятия, кроме намазов, и тем самым допустило посещение мечетей лицами, прибывшими из малого хаджа, тогда как, роль государства заключается в поддержании верховенства закона, охране прав и свобод человека одинаково для всех слоев населения без исключения!

Отчего и почему, в нашем СВЕТСКОМ государстве у высокопоставленных лиц зародилось особое отношение к верующим: в госучреждениях, содержащихся за счет государственной казны, открывают намазканы, почему сквозь пальцы смотрят на чиновников, посещающих в оплачиваемое налогоплательщиками всей страны рабочее время пятничный намаз и т.д.? Вопросов много. Надеюсь, что рано или поздно, всему тому, что произошло, и происходит сейчас в нашей стране, будут даны объективные оценки. Это нужно сделать хотя бы ради того, чтобы в будущем не допускать подобные ошибки.

Сегодня же большинство граждан страны ждут от власти не формальную борьбу с коронавирусом, а реальных, адекватных действий. Жизнь доказала, что просто объявлять ЧП, выпускать директивные акты и надеяться, что все само собой решится, по меньшей мере, наивно. По мнению специалистов, эпидемия будет долгой и затяжной. Пора просить у России, Китая технический кредит на экспресс-тесты, медицинские оборудования, расходные материалы. Если, в самые ближайшие дни, месяцы сможем провести необходимые надежные экспресс-тесты, то, как показывает практика других стран, можно будет выявить инфицированных, «горячие точки» распространения и тем самым точечно, адресно принять решения о карантине в конкретных местах. Думаю, это позволит хотя бы замедлить дальнейшее распространение коронавируса.

Не менее опасным и угрожающим для существования государств становиться кризис в экономике. Он может быть не менее чреватым, чем пандемия. Остановились целые отрасли экономики. В стране упала собираемость доходов в бюджет. Возможности и реалии страны очень ограниченны. Пора подумать над тем, как сказал Президент Белоруссии: «жрать что будем»? Надеюсь у правительства есть идея ослабления карантина по отдельным отраслям экономики. Если да, то с правовой точки зрения, было бы целесообразно ЧП заменить на ЧС (чрезвычайную ситуацию), ибо ЧП имеет другую оборотную сторону. Это, по сути, форс-мажор, который позволяет предпринимателям избавиться от многих обязательств, например, по контрактам, по трудовым договорам. В таком случае ответственность за возмещения ущерба ложится на государство.

Но все вышеизложенные желания невозможны, если этот кризис не отрезвит власть, и она не начнёт очищаться от некомпетентности.

Источник - StanRadar.com