4 октября в парламенте Киргизии был поднят вопрос о возможном возвращении моратория на коммерческий вылов рыбы в озерах Иссык-Куль и Сон-Куль. Впрочем, история моратория настолько запутана, что непонятно – действует он сейчас или нет. Также нет точных данных о том, помог ли мораторий сохранить и увеличить популяцию рыбы. Озеро Иссык-Куль остается таким же загадочным, каким было на протяжении всех тысячелетий своего существования.

Бурная жизнь "горячего озера"

Иссык-Куль и Сон-Куль – самые крупные озера Киргизии, причем Иссык-Куль – крупнейшее соленое (точнее, солоноватое), а Сон-Куль – самое большое пресное озеро страны. Впрочем, по размеру эти водоемы несравнимы. Площадь Иссык-Куля составляет 6236 квадратных километров, объем воды – 1738 кубических километров. Оно входит в список тридцати крупнейших озер мира. Площадь Сон-Куля – 278 квадратных километров, объем воды – 2,4 кубических километра. К тому же это озеро расположено высоко в горах, в крайне труднодоступной местности. Соответственно, проблема падения популяции рыбы, как и все другие экологические проблемы, обычно обсуждается в основном в контексте Иссык-Куля. Сон-Куль включают в документы лишь в виде дополнения.

Озеро Иссык-Куль образовалось около 10 миллионов лет назад, а первые люди поселились в этих местах около 300 тысяч лет назад – в эпоху нижнего палеолита. Иными словами, берега Иссык-Куля – это одно из первых мест обитания человека. Расселению людей способствовал мягкий климат, контрастирующий с высокогорными окрестностями. Первое письменное упоминание об Иссык-Куле обнаружено в китайских летописях II века до нашей эры. Там озеро названо "Же Хай", в переводе – "теплое море". Так летописец отразил тот факт, что озеро не замерзает зимой. Собственно, название "Ысык Кель" переводится с киргизского языка точно так же – "горячее озеро".

По Иссык-Кульской котловине проходило одно из ответвлений Великого шелкового пути. Сменяли друг друга народы и государства, ныне известные только археологам. А после Великого переселения народов – глобальных этнических перемещений IV-VII веков – берега Иссык-Куля, как и остальную территорию Центральной Азии, заселили тюркоязычные кочевые племена. С первых веков распространения христианства на берега Иссык-Куля приходили миссионеры этой религии. Обычно они проповедовали в городах и жили изолированно, не встречая понимания у кочевого языческого населения. В XVII-XVIII веках кочевники начали более или менее массово принимать ислам.

В 1864 году в 20 верстах от Иссык-Куля было основано первое русское укрепление в Киргизии – Аксуйское. При нем поселилось около полутора десятков семей переселенцев. И это было только начало – в последующие десятилетия местные земли привлекли большое количество русских крестьян. Тогда же, в XIX веке, русские ученые начали проводить первые научные исследования Иссык-Куля. Одного из них, Николая Пржевальского, "горячее озеро" так впечатлило, что он завещал похоронить себя на берегу Иссык-Куля – что и было исполнено в 1888 году. Могила и мемориальный комплекс сохранились по сей день, правда, местные жители жалуются на образовавшуюся рядом свалку мусора.

Начало XX века стало для окрестностей Иссык-Куля неспокойным. Массовая миграция русского населения и политика Российской империи вызывали недовольство коренных жителей, что привело к масштабному среднеазиатскому восстанию 1916 года. Кочевники массово уничтожали русские поселения, казаки и армия в ответ уничтожали восставших. Так погибли несколько десятков тысяч человек, в числе которых – воспитанники русского детского лагеря на берегу Иссык-Куля. Когда волнения были почти подавлены, власти Российской империи начали думать о том, как избежать подобных событий в будущем. Планировалось, в частности, создать на берегах Иссык-Куля уезд, заселенных исключительно русскими, а киргизов переселить в окрестности Нарына. Но этим планам помешала революция и гражданская война. Лишь к середине 1920-х годов на территории Средней Азии окончательно установилась советская власть.

Столь бурная история не могла не оставить материальных следов – берега и дно Иссык-Куля усеяны археологическими памятниками и артефактами. Очень богато и нематериальное наследие. Активное мифотворчество вокруг озера продолжалось на протяжении тысячелетий, начиная с народных легенд о ханах, царевнах, богатых кладах и затопленных городах - и заканчивая советскими политизированными мифами, например, о том, что участники восстания 1916 года боролись не против раздачи земель русским переселенцам, а за идеалы коммунизма и мировой революции. Как результат, изучать историю Иссык-Куля очень трудно, любой факт на поверку может оказаться красивой сказкой.

На безрыбье

Если говорить об экономике, то Иссык-Куль – это, прежде всего, огромный туристический и санаторно-курортный потенциал. Но советская власть начала прицениваться к этим тонким материям довольно поздно, во второй половине XX века. Первая половина века выдалась слишком суровой, чтобы задумываться о природных красотах, чистой воде и свежем воздухе. Наиболее логичным вариантом использования озера в те времена казалось рыболовство. Ведь бессточное озеро, в отличие от рек, нельзя повернуть вспять, перекрыть плотинами, заставить производить электроэнергию и орошать поля. Значит, его надо заставить работать хотя бы на рыбозаготовительную промышленность.

Рыба в Иссык-Куле, конечно же, водилась, и даже в изобилии. Однако во все минувшие века рыболовство редко становилось для местных жителей основным промыслом. В озере обитала специфическая местная рыба, считавшаяся малоценной – в первую очередь иссык-кульский чебак и чебачок, объем которого достигал 90% улова. Но советские ихтиологи нашли, как им казалось, простой способ решения проблемы. "Сорную рыбу", как ее тогда называли, решили вытеснять за счет переселения (инвазии) чужеродных видов. В 1930-е годы в озеро выпустили форель, привезенную из Армении, а в 1950-е годы добавили судака. В 1960-е годы на берегах Иссык-Куля были построены два рыборазводных завода, целью которых было облегчить нерест форели и других ценных "чужаков". Параллельно в Иссык-Куль случайно, стихийным образом занесли еще некоторое количество новых видов. Предполагалось, что посредством всех этих "улучшений" озеро можно превратить в достойного конкурента лучших промысловых водоемов СССР.

В наши дни инвазия чужеродных видов воспринимается экологами как бедствие, нарушающее устоявшийся биологический баланс. Особенно опасна инвазия для уникальных, тысячелетиями изолированных природных систем – будь то целый материк под названием Австралия или отдельное озеро в горах Кыргызстана. Инвазия всеми способами предотвращается, запрещается, минимизируется. Увы, но такой подход был принят лишь после того, как человечество провело множество неудачных экспериментов в этой области, и Иссык-Кулю суждено было стать площадкой для одного из них.

Сначала все шло неплохо – "чужаки" размножались, доля ценной рыбы в уловах росла. Более того, форель в новых условиях стала достигать невиданных размеров – иногда в сети попадались экземпляры величиной более метра и весом более 20 килограммов. Это максимальные показатели, зафиксированные для подвидов форели во всем мире. Но когда чебачок и другие иссык-кульские рыбы перешли в разряд исчезающих – форели и судаку стало некого есть, и их численность тоже стала снижаться катастрофическими темпами.

К концу 1970-х годов советские ученые признали, что популяция рыбы на Иссык-Куле нуждается в охране и восстановлении. Географ Арсений Шнитников разработал ряд рекомендаций по улучшению ситуации – но пока эти рекомендации касались лишь снижения уровня промышленного загрязнения. Это, конечно, тоже очень важно, однако в сложившихся условиях уже нельзя было обойтись без сложнейшей целенаправленной работы по ликвидации последствий инвазии. Но эту свою ошибку советские специалисты так и не признали. Во всех пособиях и путеводителях "обогащение" Иссык-Кульской фауны до конца 1980-х годов продолжали приводить в пример как полезный и успешный проект. "В течение четырех последних десятилетий проводится систематическая работа по обогащению Иссык-Куля наиболее ценными промысловыми видами рыбы. В озеро выпущены мальки севанской форели, сибирского омуля, северного сига, волжского судака", – с гордостью говорилось в одном из путеводителей.

Независимость есть, денег нет

В первые годы независимости власти Киргизии не имели возможности не только запустить затратный проект восстановления биологического баланса, но даже традиционными методами контролировать вылов рыбы и бороться с банальным браконьерством. По некоторым данным, в 1992 году было решено законсервировать ситуацию, объявив мораторий на промышленный вылов рыбы в Иссык-Куле. Однако ресурсов, чтобы проконтролировать выполнение этого запрета, также не нашлось.

Лишь в 1998 году у властей появилось время подумать об экологии Иссык-Куля. Тогда территория Иссык-Кульской области получила статус особо охраняемой биосферной территории Ысык-Кель, а еще через два года было утверждено положение, регламентирующее режим этой территории. Согласно положению, на Иссык-Куле разрешается "спортивно-любительская охота и спортивное рыболовство, а также промысловая заготовка пушно-мехового сырья и рыбных ресурсов в порядке традиционного пользования". Что значит "традиционное пользование" – не уточнялось, поэтому на протяжении нескольких лет рыболовы продолжали промышлять, как обычно. Лишь с 2003 года власти начали на местном уровне время от времени заявлять о запрете коммерческого массового вылова рыбы.

А в 2008 году президент Курманбек Бакиев своим указом ввел двухлетний мораторий на вылов рыбы в Иссык-Куле и Сон-Куле. Отныне и до 2010 года в озерах разрешалось ловить рыбу только в любительском формате (то есть удочкой), а также в научных целях и целях воспроизводства.

Кстати, насчет воспроизводства. В 2001 году экологи при поддержке международных организаций предприняли первую попытку заняться восстановлением одного из коренных иссык-кульских видов рыбы – голого османа. Однако проект завершился, так и не начавшись. Специалисты попросту не смогли разыскать в озере ни одного голого османа, чтобы начать процесс разведения.

После введения моратория на Иссык-Куле окончательно наступили "смутные времена". Отныне рыбу ловили незаконно и только незаконно. На нелегальном положении большинство рыбаков не задумывались ни об отказе от лова на время нереста, ни о допустимых объемах вылова. В 2010-2011 годах срок запрета вроде бы истек – но лов рыбы все равно не разрешили. Вскоре стало известно, что из двухлетнего мораторий превратился в пятилетний. Но и в 2013 году никто не понял – можно теперь ловить рыбу или нельзя.

Впрочем, рыболовам было уже все равно – те из них, кто хотел остаться в профессии, давно и прочно переквалифицировались в браконьеров. С ними, как и в 1990-е годы, особенно никто не боролся. Поймать браконьеров, привыкших работать по ночам, очень трудно. Доказать их вину – еще труднее: улов и сети легко выбросить с лодки в воду. Штрафы за незаконный вылов оставались вполне терпимыми, к тому же часто существует возможность уплаты "штрафа на месте", то есть взятки. Более того, власти упорно отказывались запретить ввоз в страну излюбленного орудия браконьеров – синтетических сетей, которые стали настоящим бедствием для экологии. Будучи потерянными, эти сети не опускаются на дно и не разлагаются, как орудия лова из натуральных материалов. Они могут месяцами плавать по поверхности, становясь ловушкой для рыб и птиц. Впоследствии их вместе с разложившимся "уловом" прибивает к берегам, где они продолжают наносить ущерб экологии точно так же, как и остальной пластиковый мусор.

Наконец, в марте 2017 года директор Департамента пастбищ, животноводства и рыбного хозяйства Минсельхоза Киргизии Самарбек Кучуков разъяснил журналистам противоречивую ситуацию с мораторием. По его словам, в 2013 году мораторий истек, но ловить рыбу все равно нельзя. Потому что для официальной отмены запрета требуется специальный закон, работа над которым затянулась. Кучуков добавил, что принять этот закон однозначно надо, потому что запрет показал себя неэффективным – замена законного вылова незаконным, как нетрудно догадаться, не спасла рыбу. Впрочем, подкрепить свои доводы цифрами и результатами исследований Кучуков не смог. По его словам, правительство не смогло выделить денег на комплексный мониторинг состояния озера во время моратория.

В мае 2018 года президент Киргизии Сооронбай Жээнбеков подписал указ, согласно которому указ Бакиева о вводе моратория признан недействующим. Достаточно ли этого, или для начала легальной рыбалки надо продолжать ждать закона, обещанного Кучуковым? Это остается неясным. Многие экологи с тех пор уверенно говорят о моратории как о чем-то, оставшемся в прошлом. В то же время депутат Жогорку Кенеша (парламента Киргизии) Жыргалбек Турускулов 4 октября 2018 года заявил на заседании, что срок действия моратория еще только должен истечь в ближайшее время. По мнению депутата, этот срок необходимо продлить. Так надо или не надо?

Сохранять нечего, надо возрождать

Это может показаться странным, но экологи сходятся на том, что продлять мораторий не надо. На самом деле еще в 2011 году отмечалось, что коммерческий вылов рыбы на Иссык-Куле начал прекращаться сам собой – по причине вымирания рыбы. На местных рынках стало появляться все больше рыбы, завезенной из других водоемов и даже из-за границы. Казахстанский жерех, тихоокеанская сельдь стали обходиться туристам и местным жителям намного дешевле, чем коренные иссык-кульские обитатели. Вместо настоящего иссык-кульского чебачка на рынках появился поддельный – за него выдавали пелядь и сига из Сон-Куля. Местные рыбаки сетовали, что форель, которую все же удается поймать, находится на грани голодной смерти. В желудках килограммовых потомков двадцатикилограммовой "советской" форели находили рачков, лягушек, улиток и даже осколки керамической плитки.

Большинство браконьеров в сложившихся условиях вели себя по принципу "после нас хоть потоп" – они старались напоследок поймать хоть что-то. Немногочисленные ответственные рыбаки, заинтересованные в сохранении популяции, предлагали самые разные варианты решения проблемы – от восстановления двух рыборазводных заводов советских времен до геноцида судака, который истребляет популяцию не только местных видов, но и форели. Но все это оставалось лишь досужими разговорами. Для составления научно обоснованной комплексной программы восстановления озерной фауны необходимо огромное финансирование, которое бюджет Киргизии обеспечить не может.

Впрочем, именно тогда, в 2011 году, на мгновение показалось, что спасение близко. В тот год в СМИ широко анонсировался проект по восстановлению фауны Иссык-Куля, финансируемый Глобальным Экологическим Фондом и Программой Развития ООН. Оказалось, что проект стоимостью $380 тысяч был запущен еще в 2008 году – и вот через три года было решено рассказать общественности о его первых результатах. Было объявлено, что за это время международные эксперты успели исследовать ситуацию на Иссык-Куле и обучить 16 местных специалистов, на плечи которых и была возложена дальнейшая работа.

Участники проекта выловили из озера некоторое количество маринки и чебачка, после долгих усилий нашли даже голого османа, которого не смогли разыскать в 2001 году. От рыб стали получать мальков, подращивать их и выпускать в Иссык-Куль. Одновременно начали предприниматься меры по сокращению популяции главного хищника – судака, а также леща, который поедает икру. Во-первых, вредных рыб просто вылавливали и передавали в столовые детских домов, домов инвалидов и иных социальных учреждений. Во-вторых – их приманивали для откладки икры в искусственные гнезда, которые затем изымались из воды.

Для помощи проекту привлекались даже браконьеры, которых экологи старались перевоспитывать. "Раньше как было? Выйдешь на рыбалку, даже без лодки, в воду зайдешь в костюме, сетку поставишь – и хватало рыбы: и себе, и родственников угостить, и на продажу. В основном чебак, чебачек, сига. Но рыбы с каждым годом все меньше и меньше. Ну, думаешь – сейчас нету, потом будет. Сегодня не поймал – завтра поймаю. А вот в последние пять лет чебака и чебачка совсем не стало. Теперь вот уже два года как я стал работать с проектом, и у меня сильно мировоззрение поменялось", – рассказал журналистам участник проекта Улан Абдылдаев.

Кроме того, в рамках проекта было закуплено новое оборудование для биостанции в городе Чолпон-Ата. Работникам станции передали моторные лодки, портативные анализаторы параметров воды, автоматический модуль забора донных проб, эхолот, параметрическое оборудование, GPS-приборы, гидрокостюмы, палатки, спасательные жилеты на общую сумму $60 тысяч. Также оборудование на сумму $36 тысяч подарили областному управлению по охране окружающей среды. Сотрудники рыбохраны поблагодарили спонсоров, рассказав, что раньше оборудования критически не хватало, а то, что имелось – было выпущено в 1960-х годах. Новые приборы гораздо компактнее. Благодаря помощи спонсоров огромные ящики, занимавшие всю кормовую часть теплохода, удалось заменить одним небольшим прибором.

Иностранцы ушли, озеро осталось

В беседах с журналистами участники программы ООН говорили, что все это – только начало, и выпущенные в озеро мальки дадут ощутимый приплод лишь через несколько лет. Однако на самом деле в момент, когда СМИ публиковали эти отчеты, срок работы проекта уже завершился – как и было изначально предусмотрено постановлением правительства от 8 мая 2009 года. В документе говорилось, что проект Глобального экологического фонда и Программы развития ООН "Предотвращение деградации ихтиофауны озера" рассчитан на 2009-2011 годы. И его цель – не восстановление популяции рыбы, а лишь создание базы для восстановления. Иными словами, международные организации помогли Киргизии наладить работу, а дальше ее следовало просто продолжать. Но об этом продолжении СМИ не сообщали.

Зато в 2014 году заместитель полномочного представителя правительства в Иссык-Кульской области Акылбек Джаныбеков объявил, что запасы рыбы в Иссык-Куле находятся на грани полного истощения. По его словам, в ходе рейда по очистке озера было выловлено 13 километров браконьерских сетей – и в них запутались всего лишь две рыбы. Тогда же вновь стала обсуждаться необходимость восстановления популяции рыбы. Выяснилось, что на тот момент выпуском в воду мальков занималось только Балыкчинское общество охотников и рыболовов. "Безусловно, усилия по разведению мальков в Балыкчы не решают проблему. Здесь не обойтись без государственной поддержки и понимания самих людей, что сохранение биоразнообразия озера – наше общее дело", – заявила специалист отдела науки, экологического мониторинга и учета биоресурса Дирекции биосферной территории Ысык-Кель Анипа Кенебаева. О "базе", заложенной за три года до этого международными организациями, на тот момент никто уже не вспоминал…

В августе 2018 года эколог Арстан Кадыров рассказал, что критическая ситуация с популяцией рыбы сложилась не только на Иссык-Куле, но и на Сон-Куле, и вообще во всех водоемах Киргизии. По словам эколога, недавно он побывал на Сон-Куле и был шокирован. В этом озере рыбы еще достаточно много, поэтому в потерянных браконьерами сетях запутываются не по две рыбы на 13 километров, а гораздо больше. Сети носит по волнам, рыба гниет, и вокруг озера распространяется тяжелый запах. Кадыров предупредил, что Сон-Куль и еще более мелкие водоемы будут "умирать" гораздо быстрее, чем Иссык-Куль – чем мельче водоем, тем легче уничтожить его население.

Пресловутый мораторий Кадыров назвал однозначно вредным. Эколог пояснил, что людям в любом случае надо на что-то жить, и полный запрет рыбалки просто толкает их на браконьерство. Кадыров предложил выявлять браконьерские группы и преобразовывать их в легальные рыболовные артели. Такие артели могли бы не только заниматься цивилизованным щадящим выловом рыбы, но и своими силами защищать природу – чистить озеро от потерянных сетей, отлавливать нарушителей.

Звучит это хорошо, но, как говорилось выше, озвучиванием хороших идей по спасению Иссык-Куля в последние десять лет занимаются вообще все – от международных экспертов до простых рыбаков. Однако ни среди властей, ни среди общественников до сих пор не нашлось той силы, которая могла бы долговременно и последовательно заниматься реализацией хотя бы одной идеи. А ведь именно долговременность и последовательность – ключевой фактор успеха в этой сфере.

Даже такая неудачная стратегия, как внедрение чужеродных видов в советское время, более или менее успешно работала несколько десятилетий – пока баланс искусственно поддерживался рыборазводными заводами, жесткой борьбой с браконьерством, работой множества специалистов-ихтиологов. А вот разовые и точечные решения в таком деле сработать не могут, даже если опираются на самые удачные идеи. Иссык-Куль – слишком большое и слишком древнее озеро, чтобы замечать такие незначительные попытки.

Источник - Фергана