На фоне оживления дипломатии вокруг ядерной программы Ирана, в чем активно участвуют Вашингтон, Тегеран, Оман, Россия объективно выходит на позиции стратегического лидерства.

Влияние Москвы распространяется не только на ближневосточную конфигурацию, но и на сопредельные территории - в частности, на Южный Кавказ, где ключевым игроком является Азербайджан, демонстрирующий готовность принять участие в создании новой геополитической архитектуры региона, в котором происходит серия очень важных сдвигов в позициях основных акторов. Сейчас определяются их базовые основы.

По всем признакам, в случае подписания между США и Ираном нового ядерного соглашения Россия становится его неформальным гарантом, отодвигая на второй план европейскую "тройку": Францию, Германию и Великобританию.

В этом контексте заметно повышается роль Баку в качестве регионального актора, точнее, определяются его возможности принять участие в том, что американские стратеги называют "долгой игрой".

В то же время сам по себе Азербайджан вряд ли станет плацдармом борьбы мировых центров сил. Местом конкуренции - да, в силу нахождения в пограничном пространстве между европейским (к коему относится и Россия), исламским и тюркским мирами, что создает или может создавать условия для рассмотрения территории Азербайджана как сферы влияния и реализации различных проектов. Это - плюс.

Минус в том, любая нестабильность на обозначенных направлениях чревата вызовами для региональной безопасности и внутренней, для самого Азербайджана. Президент Алиев уже говорил о попытках Запада устроить в стране госпереворот. Риски удара по стабильности власти и системы сохраняются.

Два события, которые могут закрепить такую тенденцию и иметь серьезные геополитические последствия. Баку посетил с визитом директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин. Он был принят Ильхамом Алиевым, а также провел переговоры с руководством спецслужб Азербайджана.

Общая стратегическая орбита притяжения Москвы и Баку очевидна, она предполагает координацию действий на внешних направлениях, а также интенсивный обмен информацией в контексте потенциальных враждебных действий разведсообществ евроатлантических структур.

Обращает на себя внимание пресс-релиз СВР, в котором отмечено, что по итогам консультаций руководителей разведок двух стран в Баку "отмечена необходимость наращивания совместных усилий по противодействию использованию иностранными спецслужбами несистемной оппозиции и международных террористических организаций в целях дестабилизации социально-политической обстановки на территории России и Азербайджана".

Неслучайно и то, что пресс-секретарь МИД КНР Го Цзякунь анонсировал визит Ильхама Алиева в Пекин, в ходе которого "планируется обсудить новый план развития двусторонних отношений и углубление стратегического партнерства между двумя странами".

Предстоящий китайско-азербайджанский саммит действительно может стать репером для очерчивания контуров нового мира в Закавказье.

Обозначены следующие геополитические конфигурации: четырехугольник Иран-США-Россия-Израиль и треугольник Россия-Китай-Иран. Азербайджан имеет больше шансов вписаться в треугольник, нежели в четырехугольник. Отметим также, что торговая война США и Китая и вызванные ею колебания мировых цен на нефть имеют влияние и на Азербайджан, который подвержен определенным рискам.

"Черное золото" обеспечивает 52% бюджетных поступлений и 88% экспорта Азербайджана. На этом фоне особенно заметен рост трений политического характера в отношениях между Баку и Вашингтоном, о чем прямо заявил президент Алиев, отметивший, что 60 проармянских конгрессменов обратились в Белый дом с петицией, в которой требуют "ввести против Азербайджана экономические санкции за возвращение своих же суверенных территорий".

В целом складывается интригующая ситуация. С одной стороны, Турция, стратегический партнер Азербайджана, также оказывается перед евразийской перспективой как наиболее привлекательной альтернативы атлантизму. Для политики Анкары на Кавказе это означало: поиск общих интересов с Москвой, тестирование новых связей с Тегераном и арабскими странами.

Но Турция не спешит с выводами и решениями, оказавшись в эпицентре почти всех ближневосточных геополитических разломов. Сейчас она балансирует в Сирии на грани войны с Израилем, с которым у Азербайджана сохраняется позитивный диалог и отношения.

Поэтому теоретически можно предполагать при определенных условиях даже раскол в союзе двух тюркских государств.

Турция, конечно, имеет более обширный ресурс и опыт геополитического маневра, но и Азербайджан начинает вести "игру" первым номером, даже без девальвации своих отношений с Израилем. Но если раньше Алиев допускал проникновение Запада и Израиля во внутреннее пространство Азербайджана в целях создания противовеса влиянию России и Ирана, то времена и ситуация меняются.

Азербайджан перестает быть периферийным наблюдателем событий на Ближнем Востоке и открывает перед собой новые перспективы. Главное теперь - удержаться на такой позиции, чтобы стать важнейшей составляющей всей новой геополитической конструкции в Закавказье.