Постоянно встречаю в социальных сетях, а также в телевизионных шоу и экспертных оценках наивные заявления вроде того, что раз у Запада нет ракет и снарядов для Украины, то все его потуги собраться на войну с Россией не более чем блеф и на это вообще не надо обращать внимания.

Наиболее агрессивные советуют даже предупредить Запад о готовности нанести, а совсем уж впавшие в байденовское состояние даже требуют нанести, по какому-нибудь западному городу превентивный ядерный удар. Чтобы боялись.

В каком мире живут эти люди?

У Украины давно нет ни собственных снарядов, ни техники, ни денег. И люди заканчиваются. И западная помощь не поступает уже полгода, а то и дольше. Но Киев воюет. Хоть украинский фронт, потрещав начал подаваться назад и сейчас, даже когда мы считаем наше наступление несколько забуксовавшим, ВС РФ все равно каждую неделю берут на разных участках фронта одно-два села и каждый день продвигаются вперед, тем не менее, окончательный стратегически прорыв и развал фронта пока так и не наступил. Наступит, но не наступил.

Так это одна Украина, раздираемая внутренними противоречиями, потерявшая за два года наиболее подготовленные соединения, практически исчерпавшая мобилизационный потенциал, управляемая коррупционным режимом, давно и надежно уничтожающим регулярную государственность как таковую. Европа, при всех своих проблемах, не только выглядит, но и чувствует себя куда благополучнее Украины.

Если Запад говорит, что у него чего-то нет, значит нет для Украины, но не значит нет в принципе. Никто никогда не выскребает до конца "закрома родины". Совокупный потенциал европейских армий НАТО, это все еще около тысячи танков, свыше десяти тысяч БТР и БМП, примерно такое же количество боевых бронированных машин других классов, включая бронированные внедорожники различного назначения. Это все еще сотни артиллерийских стволов и не меньшее количество РСЗО. Это больше тысячи боевых самолетов и такое же количество вертолетов. Это более полумиллиона солдат уже находящихся под ружьем и способность быстро мобилизовать не менее двух миллионов.

Не знаю сколько у них на складах осталось снарядов (и сколько они успели произвести, восполняя переданное Украине), но думаю, что до миллиона снарядов только калибра 155 мм они найдут. Всего же, включая ракеты различных типов, планирующие бомбы и т.д., они найдут гораздо больше.

Да, на сегодня Запад не готов отправить в бой больше двухсот тысяч человек, с соответствующим количеством техники. И подготовка большей части этих частей и соединений оставляет желать лучшего. Хоть можно найти немалое количество и таких постоянно воюющих соединений, как французский Иностранный легион.

Тем не менее, появление на фронте даже двухсот тысяч западных солдат серьезно повлияет на общий баланс сил, существенно затормозит наше наступление, а значит позволит Западу выиграть дополнительное время для подготовки новых контингентов и расширения своего участия в конфликте. Кроме того, непосредственное вовлечение хотя бы нескольких стран НАТО в конфликт поднимет подупавший боевой дух ВСУ и несколько облегчит Зеленскому и компании мобилизационные мероприятия. В том числе, воюющая Европа вполне может запустить механизм призыва на фронт сбежавших от войны украинцев, которых там немало – миллиона полтора-два пригодных для службы мужчин наловить можно.

Не надо обманываться – военный потенциал у ЕС достаточно большой. Они не успевают его привести в божеский вид для того, чтобы сразу получить на фронте серьезное преимущество. Но они имеют возможность выиграть не менее года для постепенного восстановления боеспособности своих армий.

Ключевую роль в данном случае играет пространство.

Имеющихся в наличии сил ВС РФ, которые Москва способна сконцентрировать на западном направлении, достаточно, чтобы нанести поражение любой группировке, которую способен выставить против нас Запад. Но их совершенно недостаточно для уверенного контроля над территорией всей враждебной нам Европы. Россия может занять и уверенно контролировать территории Украины и Прибалтики, а также нанести поражение западным армиям на территориях Польши и Румынии. Но вот уже для уверенного контроля территорий последних, не говоря о дальнейшем продвижении, войск не хватит.

Полный разгром европейских сил, с установлением уверенного контроля над территорией европейского сегмента НАТО потребует дополнительно мобилизовать не менее 3-5 миллионов человек. Это не то же самое, что 300 тысяч, набранные в сентябре-октябре 2022 года. Думаю, что консолидировавшееся вокруг идеи защиты отечества общество такую мобилизацию переживет, но переживет ли экономика одномоментное изъятие из нее такого количества квалифицированных рабочих рук?

При этом заменить мобилизацию добровольцами и наймом иностранцев не получится. Такое количество добровольцев в такие короткие сроки найти физически невозможно (даже если бы они и были, что вряд ли).

Таким образом, европейцы рассчитывают на то, что России, после года или двух победного движения на Запад придется остановиться и договариваться, так как будет исчерпан ресурс дальнейшего продвижения. В таком случае Запад положит на стол переговоров свою готовность продолжать войну, несмотря на поражения и потребует уступок в обмен на согласие заключить мир.

Обратите внимание, что невозможность для российской армии двигаться на Одер и Рейн и нереальность оккупации Скандинавии и Балкан, оставляет в руках у Запада достаточный человеческий и промышленный ресурс, чтобы постепенно наращивать свои силы на фронте. Если же мы решимся на мобилизацию, чтобы одним ударом добить врага в его логове, в ЕС всерьез надеются на то, что США их не бросит перед лицом такой опасности, а также на то, что российская экономика не выдержит одномоментного оттока рабочих рук, экономический же кризис повлечет за собой кризис доверия к власти, что опять-таки принудит Москву согласиться на компромиссный мир.

Основная проблема Запада не в стратегии противостояния. Она та же, что выбрана на Украине и меняться не будет. Основная его проблема заключается в том, что страны, выбранные в качестве поля боя (кроме всегда и на все согласной Прибалтики) не жаждут превратиться во вторую Украину в интересах США, Франции и Великобритании. Поэтому значительно осторожнее в своих высказываниях стали польские и румынские политики. Но вот скандинавы, особенно уверенные в своей неуязвимости за "НАТОвским озером" шведы, проявляют более чем серьезную агрессивность.

Пока что Запад не может преодолеть противоречия между теми (тыловыми) странами, которые собираются состричь с данной стратегии бонусы и теми (фронтовыми), которые должны будут заплатить за это разрушением своих городов в ходе боевых действий на их территории. Но европейцы и американцы над этим вопросом работают.

Более того, постоянные призывы к населению готовиться к войне с Россией, звучащие по всей Европе (кроме разве что Венгрии и Словакии), наращивание военных бюджетов, увеличение численности армий, которые уже запланированы, планомерно идущее у наших границ развертывание западных ударных группировок, постепенно подводят государства и общества Европы к такому состоянию, когда немыслимая еще вчера война с Россией, завтра окажется не только возможной, но и желательной. Пропаганда и не такие задачи решала.

Поэтому необходимо не потешаться над "беспомощными блефующими европейцами", которых мы "одной левой положим", а трезво оценивать потенциал врага и возможную выгодную для него стратегию, которая может быть к нам применена. У нас есть достаточно существенные контрмеры: от разъяснения народам приграничных стран, что Вашингтон, Лондон и Париж собирается пожертвовать их благополучием и даже жизнями, ради попытки свести вничью проигранную ими России битву за Европу, до активной игры на противоречиях как между разными странами НАТО и ЕС, так и внутри этих обществ.

Их механизмы принятия решений, предполагающие наличие полного единогласия, позволяют блокировать особенно опасные для нас инициативы руками самих же европейцев. При этом надо иметь в виду, что даже качественная комплексная политико-дипломатическая контригра не обязательно приведет нас к успеху. Те европейские и американские политические круги, которые развязали против нас войну, как Зеленский, сдаваться не собираются и попытаются передавить нас в борьбе за их союзников.

Поэтому из гарантированно надежных у нас есть один вариант – разгромить и занять Украину раньше, чем европейцы успеют вступить в войну официально. Тогда не за кого будет воевать и, хоть напряженность на границе сохранится, а мир в ближайшие годы не будет заключен, не будет и большой европейской войны. То есть, Россия обеспечит контроль над необходимой ей сферой безопасности и сможет более-менее спокойно ждать когда Запад созреет до признания этого де-факто, а затем и де-юре.

Второй вариант хуже, так как стопроцентной гарантии не дает, но все же, если в случае попытки отправки западных войск на Украину, они немедленно окажутся перед лицом катастрофы, а уровень потерь людей и техники приведет западные общества в шоковое состояние, то, опять-таки, учитывая западную систему принятия решений, высок шанс на то, что продолжать Запад не захочет и быстро свернет военную активность, вновь вернувшись в формат политико-дипломатического противостояния.

Что же касается ядерного оружия, то его применение (любое, даже самое щадящее) будет означать, что иные аргументы у сторон закончились. Надо просто понимать, что после первого же ядерного взрыва отыграть назад будет уже очень сложно, практически невозможно. Ведь тот, кто первым нанесет ядерный удар поставит себя в положение глобального изгоя – ему никто никогда не забудет попытку поставить мир на карту из-за своих амбиций. Поэтому нанесшему первый ядерный удар понадобится такой запредельный уровень победы, который позволит окупить методы, примененные для ее достижения.

Если бы противостояли две ядерные державы, можно было бы предположить, что кто-то один сломается и уступит (хоть это вряд ли), но таких держав в мире уже десяток. Так что ответ все равно будет, а дальнейшую эскалацию сдержать гораздо сложнее чем не начинать.

Поэтому Кремль и относится к западным демонстративным военным приготовлениям со всей серьезностью. Поэтому на всех уровнях и звучат предупреждения. Потому на Украине и используется все более мощное оружие, что победу надо ускорить, чтобы не оставить врагу пространство для дальнейшего маневра.