Эквадор удивил новостями об уличной войне между преступными кланами и полицией. Казалось бы, на фоне других стран со сложной политической обстановкой там справятся с насущными вопросами, однако события последних дней резко изменили рейтинг безопасности этого государства. Хотя мало кто предвидел, что это может произойти в начале января нынешнего года. Так, в анализе текущих и возможных конфликтов на 2024 г. Совет по международным отношениям вообще не уделил внимания не только Эквадору, но и Южной Америке в целом. Только Мексика и Гаити попали в поле зрения американских экспретов из всего региона Латинской Америки и Карибского бассейна.

Однако то, что происходит в Эквадоре – это не черный лебедь, а, скорее, серый носорог, то есть проблема, которая назревала давно, а ряд объективных факторов только ускорил произошедшее.

7 января из тюрьмы Ла Рехиональ города Гуаякиль сбежал лидер одной из главных преступных группировок "Лос Чонерос" Хосе Адольфо Масиас Вийамар по прозвищу Фито. Он находился в заключении с 2011 г. за убийства и наркоторговлю. В то же время еще как минимум в шести тюрьмах страны вспыхнули бунты. Гуаякиль, который является самым населенным городом Эквадора (более 2 млн 200 тыс. жителей) стал эпицентром разбойных нападений и беспорядков, и 9 января бандиты ворвались в студию телеканала TC Television, но позже были освобождены полицейским спецназом. Помимо "Лос Чонерос", засветилась и другая группировка – "Лос Лобос", глава которой Фабрисио Колон Пико тоже сбежал из тюрьмы. Кстати, эта группировка взяла ответственность за убийство одного из кандидатов в президенты во время избирательной кампании в августе 2023 г.

Эти две группировки враждуют друг с другом за сферу влияния и в сентябре 2011 г. во время одной из разборок между ними в той же тюрьме Гуаякиль погибло 116 человек.

Такие потасовки, переходящие в кровавые бунты, в последние годы не редкость. В том же 2011 г. было еще несколько заварух: в феврале беспорядки одновременно вспыхнули в трех тюрьмах, что привело к гибели 79 человек, в июле во время бунта с жизнью расстались 22, а в сентябре того же года одну из тюрем атаковали с помощью беспилотника. В 2022 г. и 2023 г. бунты продолжались и для усмирения заключенных пришлось использовать вооруженные силы.

Помимо этих группировок, в стране действует еще около 20 бандформирований, все они, согласно указу президента Эквадора, названы террористическими.

Хотя президент Эквадора Даниэль Нобоа заявил, что в стране происходит внутренний вооруженный конфликт, его причины имеют международное измерение.

Группировка "Лос Чонерос" связана с мексиканским наркокартелем "Синалоа", а "Лос Лобос" с "Халиско". Сам же Эквадор вместе с Боливией и Колумбией входит в так называемый кокаиновый треугольник, являющийся мировым производителем этого наркотика. Из Эквадора он поступает сухопутным путем в Бразилию и Перу, а морским в Мексику, европейские страны, на африканский рынок и даже в Россию.

В столице Кито тоже начались уличные перестрелки и нападения на представителей власти. Беспорядки также охватили провинции Эсмеральда, Лос Риос, Гуайяс и Пичинча. На различных видео, которые распространяются в социальных сетях, преступники показательно убивают полицейских, поджигают машины и даже используют тяжелое вооружение – гранатомет и взрывчатку. В соседнем Перу были мобилизованы дополнительные силы военных и полиции для усиления контроля над границей с Эквадором, поскольку возник риск, что Фито с подельниками могут попытаться скрыться в их стране – расстояние от Гуаякиля до Перу всего около 200 км.

Кстати, ранее Фито уже удавалось совершать побег – в 2013 г. вместе с 17 заключенными удалось найти лазейку и скрыться по реке Дауле на лодках. Через четыре месяца его вместе с братом, который также входит в руководство группировки "Лос Чонерос", удалось задержать в доме их матери в городе Манта.

Следует отметить, что нынешний побег напрямую связан с отменой привилегий, которыми пользовался Фито в тюрьме: оттуда он делал видеопослания, на одном из которых фигурирует его дочь и играет специфическая музыка, известная как "нарко-корридо", которую используют наркокартели в странах Латинской Америки.

Сейчас в Эквадоре действует чрезвычайное положение, которое продлится 60 дней. Чрезвычайное положение приостанавливает действие прав на свободу ассоциаций, неприкосновенность жилища, неприкосновенность переписки в тюрьмах и свободу передвижения с 11 часов вечера до 5 утра. Кроме того, это позволяет вооруженным силам страны при поддержке полиции контролировать тюрьмы, как они делали это в предыдущих случаях.

Нобоа заявил, что эта мера направлена на оказание полной политической и правовой поддержки силам безопасности Эквадора в противостоянии "наркотеррористическим группировкам, которые стремятся запугать правительство и общество". Он упомянул, что не будет "вести переговоры с террористами" и будет работать над "восстановлением мира для всех эквадорцев".

В Гуаякиле же в результате действий бандитов погибло 10 человек, 329 преступников было задержано.

Межамериканская комиссия по правам человека распространила заявление, в котором осудила акты насилия в Эквадоре, но в то же время заявила, что применение военной силы не должно осуществляться. Однако президент Нобоа уже заявил, что все представители силовых структур, которые по какой-то причине превысят свои полномочия во время наведения порядка будут амнистированы.

Однако почему же этого не происходило ранее, как, например, в Мексике и Колумбии, где нарковойны бушуют уже десятилетия? А если говорить об уличной преступности и незаконном обороте оружия, так в Латинской Америке эти феномены распространены и в фавелах Бразилии, и в трущобах Панамы, и в ряде других стран Центральной Америки. В той же Венесуэле попытки изъятия оружия и амнистий даже при Уго Чавесе и относительно высоком ВВП на тот период ни к чему не привели, разве что был убит начальник полиции Каракаса. Очевидно, что, помимо текущей деятельности наркогруппировок, в Эквадоре есть и другие факторы, которые послужили катализатором для нынешнего кризиса.

Во-первых, ранее удавалось более эффективно бороться с организованной преступностью, при том не только превентивными мерами.

Швейцарская организация "Глобальная инициатива против транснациональной организованной преступности" в своем исследовании отмечала, что "с 2007 года эквадорский подход к борьбе с преступностью делает упор на усилиях по достижению более высоких уровней социального контроля на основе политики социальной интеграции и инноваций в области уголовного правосудия и реформы полиции. Одним из новаторских аспектов этого подхода стало решение о легализации ряда уличных банд в 2007 году. Правительство утверждает, что успех этой политики можно увидеть в показателях убийств, которые снизились с 15,35 на 100 000 в 2011 году до 5 на 100 000 в 2017 году".

Именно на эти годы приходится правление популярного политика Рафаэля Корреа (2007–2017). Его преемник Ленин Морено (2017–2021) оказался предателем и начал менять внутреннюю и внешнюю политику (в том числе сдал Джулиана Ассанжа британским властям). При нем в 2019 г. было легализовано выращивание и продажа марихуаны. Либерал и банкир Гильермо Лассо (2021–2023) усугубил социально-экономические проблемы. К тому же на годы его правления пришлась эпидемия коронавируса, которая привела к критическому обеднению населения. А новоизбранный президент Эквадора и по совместительству банановый олигарх, владелец офшорных компаний и сторонник ЛГБТ Даниэль Нобоа лишь продолжил курс либеральных реформ, включая процесс приватизации стратегически важных сфер.

Во-вторых, за время правления изменника Ленина Морено и Гильермо Лассо (стоит напомнить, что он был вынужден покинуть свой пост после коррупционного скандала, связанного с нефтеперевозками, – испугавшись импичмента он распустил парламент и назначил новые выборы) организованная преступность укрепила свои силы, проникла в государственные структуры, в том числе в силовые органы. Мелкие уличные банды на фоне нестабильной экономики также стали активнее и не случайно после начала перестрелок с полицией в ряде городов начались акты мародерства. Хотя были и положительные случаи, когда граждане стали помогать полиции и военным патрулировать улицы и фиксировать правонарушения.

Очевидно, что президент Нобоа сейчас копирует стратегию своего коллеги из Сальвадора Найиба Букеле, который после прихода к власти не стал церемониться с организованной преступностью, а объявил чрезвычайное положение и начал отлов криминальных элементов. Для этого даже была построена новая тюрьма на 40 тысяч человек. Жесткие меры подействовали: за решеткой оказалось около 70 тысяч бандитов, а количество убийств сократилось более чем в десять раз. Но только он делал это не когда разразился конфликт, а инициировал борьбу с криминалом сам.

Но Букеле не либерал, как Нобоа срок полномочий которого истекает уже в 2025 г. Вместе с подавлением преступности ему необходимо разработать механизмы социализации маргинальных элементов и повысить благосостояние граждан. А его заявленные реформы вряд ли этому будут способствовать. Скорее, обогащать транснационалов и приближенных олигархов.

Наконец, и в-третьих, еще одна версия причин нынешней вспышки конфликта – это активизация ЦРУ и их агентов, которые хотят дестабилизировать весь Андский регион (ведь в Перу и Чили ситуация тоже сложная). Хотя здесь отдает конспирологией, с учетом навыков спецслужб США и их сетей в Латинской Америке ее нельзя отбрасывать, но больше обращать внимание на деятельность агентуры Госдепа, которая не хочет терять регион.