The New York Times
США

Безнаказанные: как экстремисты захватили Израиль
NYT: эксперты раскрыли, как власти Израиля вступили в сговор с террористами

Экстремизм перестал быть маргинальной идеологией в Израиле, пишет NYT. Нелегальные еврейские поселения в Газе оказались выше закона и смогли подмять под себя целое государство. Авторы спецрепортажа раскрыли шокирующие детали заговора.

За те полвека, что израильское государство не могло обуздать насилие и терроризм еврейских ультранационалистов против палестинцев, беззаконие стало новым законом.

Данная статья состоит из трех частей. В первой из них рассказывается о том, как еврейские поселения в секторе Газа и на Западном берегу оказались выше закона. Во второй части раскрывается, что экстремисты преследовали не только палестинцев, но и тех израильских чиновников, которые пытались заключить мир. И наконец, в третьей части исследуется вопрос, как это движение смогло подмять под себя целое государство. В совокупности из них складывается история того, как радикальная идеология перестала быть маргинальной и переместилась из периферии в самое сердце израильской политики.

ЧАСТЬ I. БЕЗНАКАЗАННОСТЬ

К концу октября стало ясно, что помощи жителям деревни Хирбет-Занута ждать неоткуда. Крошечная палестинская община, насчитывающая всего 150 человек, расположилась на продуваемом всеми ветрами холме на Западном берегу недалеко от Хеврона и уже давно столкнулась с угрозами еврейских поселенцев, подбирающихся все ближе и постепенно ее окружающих. Однако после нападения ХАМАС 7 октября регулярные оскорбления и вандализм сменились избиениями и угрозами расправы. Жители деревни обращались в израильскую полицию и к постоянному контингенту израильских военных, но их мольбы остались неуслышанными, а нападки продолжались без каких-либо последствий. Поэтому в один прекрасный день жители собрали все, что смогли, погрузили семьи в грузовики и исчезли.

О том, кто после этого снес обезлюдевшую деревню бульдозерами, кипят споры. Израильская армия утверждает, что сами поселенцы, а высокопоставленный офицер израильской полиции - что армия. Так или иначе, вскоре после исхода жителей от Хирбет-Зануты почти ничего не осталось, кроме развалин фельдшерского пункта и начальной школы. На одной из покосившихся стен висит табличка. Она гласит, что его строительство финансировал Европейский союз в рамках "гуманитарной поддержки палестинцам Западного берега, которым грозит насильственное перемещение". Возле школы кто-то водрузил флаг Израиля. Это стало еще одним напоминанием: теперь это еврейская земля.

Насилие по тому же сценарию, что в Хирбет-Зануте, документально фиксировалось на протяжении десятилетий. Но выгораживание людей, его вершащих, - мрачная тайна израильского правосудия. За нескончаемой вереницей преследований, нападений и убийств палестинцев со стороны еврейских поселенцев таится темная изнанка истории - молчание, самоустранение и подстрекательство со стороны израильских официальных лиц. По мнению этих чиновников, главная угроза для Израиля - это палестинский терроризм. Но из интервью более чем с сотней человек - действующими и бывшими офицерами израильской армии, полиции и Службы общей безопасности; высокопоставленными чиновниками, включая четырех бывших премьер-министров; палестинскими лидерами и активистами; израильскими правозащитниками; американскими чиновниками, поддерживающими израильско-палестинское партнерство, - мы выявили другую угрозу, быть может, еще более опасную. Многие из этих чиновников считают, что долгая череда безнаказанных преступлений угрожает не только палестинцам на оккупированных территориях, но и самому Государству Израиль.

Многие из наших собеседников (некоторые из них говорили на условии анонимности и высказывались публично впервые) рассказали не только о насилии евреев против палестинцев, продолжавшемся на протяжении десятилетий, но и о том, что израильское государство систематически его игнорирует. Речь идет о преступном националистическом движении, не встретившим должного сопротивления и постепенно перебравшемся с периферии израильского общества в его сердцевину. Это репортаж о том, как голоса внутри правительства, не желавшие потворствовать насилию израильских поселенцев, был дискредитированы и вынужденно замолчали. И это откровенный рассказ, впервые прозвучавший из уст самих официальных лиц Израиля, о том, как оккупация стала угрозой целостности самой его демократии.

Эти интервью, а также секретные документы, написанные за последние месяцы, показали, что израильское правительство находится в состоянии войны с самим собой. В одном из них описывается состоявшаяся в марте встреча, на которой генерал-майор Йехуда Фукс (Yehuda Fox), глава Центрального командования Израиля, отвечающего за Западный берег, резко раскритиковал шаги по подрыву правоохранительной деятельности на оккупированной территории со стороны Бецалеля Смотрича (Bezalel Smotrich) - ультраправого лидера и одного из чиновников правительства Беньямина Нетаньяху, курирующего Западный берег. С тех пор как Смотрич вступил в должность, пишет Фукс, усилия по пресечению незаконного строительства поселений сократились "практически до нуля". Более того, заметил Фукс, Смотрич и его союзники сознательно срывали те самые меры, которые правительство обещало принять для соблюдения законности израильскими судами.

Собранная воедино и впервые рассказанная во всей полноте, эта история ведет в самую глубь Государства Израиль. Но начинается она на Западном берегу, в таком месте, как Хирбет-Занута. Из руин опустевшей деревни открывается прекрасный вид на долину и крошечное еврейское поселение под названием ферма Мейтарим (Meitarim Farm). Выстроенная в 2021 году она стала базой для нападений израильских поселенцев под руководством ее владельца Йинона Леви Yinon Levi. Как и многие другие израильские поселения, возникшие на Западном берегу за последние годы, ферма Мейтарим незаконна. Незаконна по международному праву, которое согласно консенсусу большинства экспертов не признает израильские поселения на оккупированной земле. Она незаконна даже по израильскому законодательству, как и большинство поселений, возникших с 1990-х годов.

Мало что делается для того, чтобы остановить как строительство этих поселений, так и исходящее от них насилие. Так, Леви руководил земляными работами и причастен к бульдозерному сносу как минимум одной палестинской деревни на Западном берегу совместно с Армией обороны Израиля. Что касается жертв этого насилия, то, обращаясь за необходимой помощью, они сталкиваются с запутанной и враждебной им системой. Подавать заявление в полицию жителям деревни обычно приходится лично, а полицейские участки на Западном берегу почти всегда находятся на территории поселений. Пройдя блокпост и добравшись до участка, они часами ждут переводчика с арабского, после чего им сообщают, что для подачи заявления у них нет необходимых документов или достаточных оснований. Как рассказал нам один высокопоставленный израильский военный чиновник, полиция "изматывает палестинцев, чтобы те не подавали жалоб".

И все же в ноябре, не дождавшись защиты ни полиции, ни военных, изгнанные жители Хирбет-Зануты и пяти близлежащих деревень решили проверить, возможно ли правосудие в принципе и обратились напрямую в Верховный суд Израиля. Их адвокаты из израильской правозащитной организации "Хакель" (Haqel) утверждают в своей петиции, что через несколько дней после нападения ХАМАС 7 октября на жителей деревни напала группа рейдеров из числа израильских поселенцев и солдат, пригрозила расправой и уничтожила имущество по всей деревне. Они назвали рейд звеном "массового перемещения древних палестинских общин", в ходе которого поселенцы в сотрудничестве с военными воплощают в жизнь давние планы по "зачистке" Западного берега, пользуясь войной в Газе в качестве предлога. По их словам, этому способствует "беспрецедентное молчаливое бездействие" со стороны государства и его "фактическое согласие на акты массовых депортаций".

Верховный суд согласился рассмотреть дело, но даже соблюдение закона, которого добиваются жители деревни, может оказаться слабым утешением. Как следует из наших материалов, история развернулась против них несколько десятилетий назад: спустя полвека безнаказанных преступлений насилие со стороны израильских поселенцев и государства слилось воедино.

ОБОСОБЛЕННОСТЬ И НЕРАВЕНСТВО

Кровавое нападение ХАМАС на Израиль 7 октября, нерешенная судьба израильских заложников и последовавшие за этим жестокое вторжение и бомбардировки сектора Газа по-своему заострили внимание мира на том, что Израиль не в силах решить вопрос палестинской автономии. Но именно на Западном берегу долгосрочные последствия оккупации для израильского законодательства и демократии проявились отчетливее всего.

Выборка из трех десятков дел, рассмотренных уже после 7 октября, показывает поразительный масштаб разложения правовой системы Израиля. Ни в одном из случаев, связанных со столь разнообразными правонарушениями, как кража скота, нападения и поджоги, подозреваемым не было предъявлено обвинений. Как следует из внутренней записки военных, в одном из случаев израильский поселенец выстрелил палестинцу в живот в присутствии солдата Армии обороны Израиля, однако полиция допрашивала стрелка всего 20 минут - и то совсем не в качестве подозреваемого в совершении уголовного преступления. Изучая дела, мы прослушали записи израильских правозащитников с призывом к полиции расследовать преступления против палестинцев. В некоторых записях полицейские отказываются выезжать на место происшествия под предлогом того, что якобы не знают, где эти деревни находятся. В одном случае они даже поиздевались над правозащитниками, обозвав их "анархистами". Представитель Национальной полиции Израиля на неоднократные запросы прокомментировать наши выводы не откликнулся.

Насилие и безнаказанность, отразившиеся в этих случаях, существовали задолго до 7 октября. Еще до октябрьских событий число инцидентов с применением насилия практически неуклонно росло. Израильская правозащитная группа "Есть закон" (Yesh Din) рассмотрела более 1600 случаев насилия со стороны израильских поселенцев на Западном берегу с 2005 по 2023 год и выяснила, что лишь 3% закончились вынесением приговора. Ами Аялон (Ami Ayalon), возглавлявший Службу общей безопасности с 1996 по 2000 год, встревожен системной неспособностью Израиля обеспечить соблюдение закона. Он говорит, что эта исключительная безнаказанность олицетворяет давнее безразличие израильского руководства к этому вопросу. "Кабинет министров, премьер-министр - все они сигнализируют Службе общей безопасности, что если убьют еврея, это ужасно. А если убьют араба, это нехорошо, но это не конец света", - говорит он.

Оценку Аялона поддержали многие другие чиновники, с которыми нам довелось побеседовать. Американский "трехзвездный" генерал в отставке Марк Шварц (Mark Schwartz) был высшим военным чиновником в посольстве Соединенных Штатов в Иерусалиме с 2019 по 2021 год и курировал международную поддержку партнерства между Израилем и Палестинской автономией. "Никто не несет никакой ответственности, - говорит он о долгой истории правонарушений израильских поселенцев и кровавых операций Израиля на Западном берегу. - А ведь такие вещи подрывают доверие и, как следствие, стабильность и безопасность Израиля и палестинских территорий. Это бесспорно".

Как же так получилось, что молодая нация так скоро отвернулась от своих демократических идеалов - и какой ценой? Для содержательного ответа на эти вопросы необходимо понять, как полвека попустительства, оставшегося по большей части безнаказанным, поставили радикальный национализм во главе угла израильской политики. Эту историю мы излагаем в трех частях. В первой из них рассказывается об истоках религиозного движения, основавшего еврейские поселения на недавно завоеванных территориях Газы и Западного берега в 1970-х годах. Во второй части раскрывается, как самые радикальные элементы поселенческого движения начали нападать не только на палестинцев, но и на израильских лидеров, пытавшихся заключить с ними мир. И наконец, в третьей части мы показываем, как самые влиятельные из ультраправых, воспользовавшись вседозволенностью, заполучили в Израиле политическую власть даже при том, что более радикальное поколение поселенцев поклялось уничтожить израильское государство как таковое.

Многие израильтяне переехали на Западный берег по причинам, не связанным с идеологией, и подавляющее большинство поселенцев не чинит насилия против палестинцев и других противоправных действий. И многие в израильском правительстве пытались насадить на этой территории верховенство закона - причем с некоторым успехом. Но при этом они столкнулись не только с резким сопротивлением, но и с серьезными личными последствиями. В 1990-е годы попытки премьер-министра Ицхака Рабина заключить после Первой интифады мир с председателем Организации освобождения Палестины Ясиром Арафатом породили новое поколение еврейских террористов - и в итоге стоили ему жизни.

Разногласия из-за судьбы оккупированных территорий и их жителей породили сложную и даже мутную модель правоприменения. В ее основе лежат две отдельные и неравноценные системы правосудия: одна для евреев, другая для палестинцев.

Западный берег находится под командованием ЦАХАЛ, а это означает, что на палестинцев распространяется военный закон, который дает значительную свободу действий армии и Службе общей безопасности. Они могут задерживать подозреваемых на длительное время без суда, доказательств и права на адвоката. Они могут прослушивать телефонные разговоры, вести тайную слежку, взламывать базы данных и собирать информацию о любом арабе на оккупированной территории - лишь с некоторыми ограничениями. Палестинцы подчиняются военным, а не гражданским судам, которые гораздо суровее в том, что касается обвинений в терроризме, и менее прозрачны для внешнего контроля. (В заявлении ЦАХАЛ говорится: "Применение меры административного задержания осуществляется лишь в ситуациях, когда органы безопасности располагают достоверной информацией, свидетельствующей о реальной опасности, которую задержанный представляет для безопасности региона, а также в отсутствии альтернатив для устранения риска". При этом военные оказались отвечать на многочисленные конкретные вопросы, сославшись в ряде случаев на то, что эти события "утратили актуальность за давностью лет".)

По словам высокопоставленного представителя министерства обороны Израиля, с 7 октября около 7000 резервистов-поселенцев были призваны в ЦАХАЛ на службу и получили форму, оружие и приказ защищать поселения. Они получили конкретные указания: не покидать поселения, не закрывать лиц и не устраивать несанкционированные блокпосты. Но на самом деле многие из них делали ровно наоборот: уходили из поселений прямо в униформе, надевали маски, устанавливали блокпосты и преследовали палестинцев.

Теоретически на всех поселенцев Западного берега распространяется тот же военный закон, что и на палестинцев. Но на практике они подпадают под гражданское законодательство Государства Израиль, которое формально действует лишь на территории в пределах государственных границ. Это означает, что при расследовании двух аналогичных терактов на Западном берегу (одного, совершенного еврейскими поселенцами, а другого - палестинцами) Служба общей безопасности может использовать совершенно разные инструменты и методы.

В этой системе даже вопрос, что в принципе следует считать террористическим актом, решается по-разному для евреев и арабов. Для палестинца одно лишь признание принадлежности к ХАМАС считается террористическим актом, который позволяет израильским властям применять жестокие методы допроса и длительное содержание под стражей. Более того, большинство актов насилия со стороны арабов против евреев квалифицируются как "террористические атаки", и это развязывает Службе общей безопасности и другим спецслужбам руки, позволяя применять самые жестокие методы.

Работа по расследованию еврейского терроризма возложена на подразделение Службы общей безопасности под названием Департамент контрразведки и предотвращения подрывной деятельности в еврейском секторе, более известном как "еврейский отдел". По размерам и престижу оно значительно уступает арабскому отделу Службы общей безопасности, которое занимается главным образом борьбой с палестинским терроризмом. В действительности же большинство случаев насилия со стороны израильских поселенцев - поджоги транспортных средств, вырубка оливковых рощ и прочие деяния - подпадают под юрисдикцию полиции, которая склонна закрывать на них глаза. Когда же еврейский отдел расследует более серьезные террористические угрозы, нередко он сразу оказывается бессильным, а его успехи подрывают судьи и политики, симпатизирующие поселенцам. Эта система со всеми ее пробелами и препонами обеспечила неподсудность основателям группировок, пропагандировавших радикальное насилие в 1970-х и 1980-х годах, а сегодня сплела защитный кокон вокруг их идеологических потомков.

Некоторые из этих людей сейчас управляют Израилем. В 2022 году, всего через полтора года после отставки, Биньямин Нетаньяху вернул себе пост премьер-министра, сформировав альянс с ультраправыми лидерами из партий Ха-Цийонут ха-Датит ("Религиозный сионизм") и Оцма Йехудит ("Еврейская сила"). Со стороны Нетаньяху это был акт политического отчаяния, и он привел к власти ряд подлинно радикальных фигур, включая вышеупомянутого Смотрича и Итамара Бен-Гвира, которые десятилетиями обещали вырвать Западный берег и сектор Газа из рук арабов. Всего двумя месяцами ранее, как говорится в новостных сообщениях, Нетаньяху отказался выступать на одной сцене с Бен-Гвиром, который был неоднократно судим за поддержку террористических организаций, а в 1995 году выступил перед телекамерами с неясными угрозами в адрес Ицхака Рабина, убитого несколько недель спустя израильским студентом по имени Игаль Амир (Yigal Amir).

И вот Бен-Гвир стал министром национальной безопасности Израиля, а Смотрич - министром финансов и фактическим куратором основной деятельности израильского правительства на Западном берегу. В декабре 2022 года, за день до приведения нового правительства к присяге, Нетаньяху опубликовал список целей и приоритетов нового кабинета, включая четкое заявление о том, что путеводной звездой отныне служит националистическая идеология его новообретенных союзников. "Еврейский народ, - говорилось в нем, - имеет исключительное и неотъемлемое право на все части Земли Израильской".

Через два месяца после этого двое израильских поселенцев были убиты в результате нападения боевиков ХАМАС возле Хувары, города на Западном берегу. Громкие призывы к возмездию, столь частые после палестинских террористических атак, теперь зазвучали уже изнутри нового правительства Нетаньяху. Так, Смотрич заявил, что деревню Хувара надо "стереть с лица земли".

И добавил: "Я убежден, что Государство Израиль обязано это сделать".

ЗАРОЖДЕНИЕ ДВИЖЕНИЯ

Благодаря убедительной победе в арабо-израильской войне 1967 года Израиль более чем удвоил площадь подконтрольных земель, захватив новые территории на Западном берегу, в секторе Газа, на Синайском полуострове, на Голанских высотах и в Восточном Иерусалиме. Теперь перед ним встал выбор: сделать ли новые земли частью Израиля или превратить в разменную монету и превратить в часть будущего палестинского государства? Для молодых израильтян, объятых мессианским рвением, ответ был очевиден. Территории, приобретенные в ходе Шестидневной войны, вдохновили религиозное политическое движение "Гуш Эмуним" ("Союз верных"), настроенное заселить недавно завоеванные земли.

Последователи "Гуш Эмуним" верили, что пришествие мессии ускорится, если евреи вместо того, чтобы изучать Писание с утра до ночи, заселят недавно оккупированные территории. Они считали, что это исконные земли "Великого Израиля", и среди первых поселенцев царил дух пионеров. Они считали себя прямыми потомками первых сионистов, которые строили фермы и кибуцы возле палестинских деревень в первой половине ХХ века - еще на территории Подмандатной Палестины. И хотя ранний сионизм был преимущественно светским и даже социалистическим, новые поселенцы все же считали, что действуют согласно Провидению.

Законность этой повестки была спорной. Подписанные Израилем Женевские конвенции запрещали оккупационным силам прибегать к депортациям или переселять на оккупированную территорию исконное гражданское население. Однако еще сложнее, по мнению многих внутри израильского правительства и за его пределами, был сам статус территории. Поселенцы стремились создать, по собственному выражению, "факты на местах". Это приводило их к конфликту как с палестинцами, так и с израильскими властями (по крайней мере формально), ответственными за предотвращение незаконных поселений.

Точка в вопросе о гибкости правительства была поставлена в апреле 1975 года на заброшенной иорданской военной базе Эйн-Ябруд близ Офры на Западном берегу. Группа рабочих в течение нескольких дней приезжала из Израиля для ее восстановления и однажды решила остаться. Они стремились создать еврейский плацдарм в Иудее и Самарии (так в Израиле принято называть территории, составляющие Западный берег) и нашли для этого удобную лазейку. В тот же вечер их лидер встретился с тогдашним министром обороны Израиля Шимоном Пересом (Shimon Peres), который приказал ЦАХАЛ не вмешиваться. При этом сам Перес смотрел на зарождающееся поселение скорее как на "трудовой лагерь", а ЦАХАЛ даже не пытался скрыть его работу.

Этот шаг Переса отчасти говорил о слабости правящей на тот момент "Израильской партии труда" - господствующей силы с момента основания страны. Остаточная травма после войны Судного дня в 1973 году, когда египетские и сирийские войска застигли Израиль врасплох и вынудили отбиваться, пошатнула веру граждан в свое руководство. Движения вроде того же "Гуш Эмуним", открыто бросавшие вызов власти, набирали силу на фоне упадка рабочего движения. Это, в свою очередь, придало стимул правым.

К концу 1970-х годов число поселенцев увеличилось - отчасти благодаря крепнущей политической поддержке. Карми Гиллон (Carmi Gillon), поступивший на службу в Службу общей безопасности в 1972 году и к середине 1990-х годов ее возглавивший, вспоминает тогдашние внутренние споры. В чьей ответственности находятся поселенцы? Должна ли хваленая Служба общей безопасности Израиля обеспечивать законность и бороться с явно противоправной поселенческой деятельностью? "Когда мы поняли, что "Гуш Эмуним" пользуется поддержкой стольких политиков, мы решили, что их лучше не трогать", - сказал он в своем первом интервью для этой статьи в 2016 году.

Но один из лидеров ультраправого движения сам обращал на себя внимание. Меир Кахане (Meir Kahane), ультраправый раввин из Флэтбуша в Бруклине, основал в 1968 году в Нью-Йорке воинствующую "Лигу защиты евреев". Своих убеждений он не скрывал: для осуществления мечты о Великом Израиле порой необходимо насилие. Он даже предлагал раздать евреям для самозащиты винтовки 22 калибра. "Девизом нашей кампании будет: Каждому еврею - по винтовке", - заявил он. В 1971 году он получил условный срок по обвинению в изготовлении самодельной бомбы и в возрасте 39 лет переехал в Израиль с намерением начать новую жизнь. В отеле на Площади Сиона в Иерусалиме он основал школу и политическую партию "Ках", завлекая последователей пламенной риторикой.

Кахане говорил, что намерен искоренить "жертвенный" стереотип о евреях и утверждал, нередко не стесняясь в выражениях, что сионизм и демократия находятся в неразрешимом противоречии. "Сионизм возник для создания еврейского государства, - сказал Кахане в интервью The New York Times в 1985 году, за пять лет до своей смерти от рук вооруженного преступника в Нью-Йорке. - Сионизм учит, что еврейское государство с еврейским большинством должно быть во что бы то ни стало. Демократия же говорит: "Нет, если арабы составляют большинство, тогда они вправе сами вершить свою судьбу". Таким образом, между сионизмом и демократией есть противоречие. И я четко заявляю, что поддерживаю сионизм".

"ПОХОРОНЕННЫЙ" ДОКЛАД

В 1977 году партия "Ликуд" возглавила правую коалицию и впервые в истории Израиля получила большинство в парламенте страны - кнессете. Партию возглавил Менахем Бегин (Menachem Begin), ветеран "Иргуна", военизированной организации, нападавшей на арабов и британские власти в Подмандатной Палестине - британском колониальном образовании, существовавшем до появления Израиля. "Ликуд" - на иврите "союз" - изначально был объединением нескольких политических партий. "Ках" в него не входил и всегда держался отдельно. Но его радикальные идеи постепенно вливались в общую струю.

"Ликуд" одержал победу спустя десять лет после войны, принесшей Израилю огромное количество новых земель, но вопрос, что делать с оккупированными территориями, оставался нерешенным. Став премьер-министром, Бегин осознал, что для решения этого вопроса придется определиться с судьбой поселений. Существуют ли законные основания для изъятия земель - и как сделать так, чтобы поселения расширялись при полной поддержке государства?

Ответ Бегину нашла Плия Альбек (Plia Albeck), на тот момент скромная чиновница министерства юстиции. Изучая законы Османской империи, управлявшей Палестиной в эпоху, предшествующую британскому мандату, она остановилась на земельном кодексе 1858 года - попытке провести земельную реформу. Помимо прочего, закон дозволял султану изымать землю, которую владельцы не обрабатывают в течение определенного срока и которая находится "вне пределов досягаемости" последнего дома в деревне. Это шло вразрез с Женевской конвенцией, но для ее ведомства послужило достаточным прецедентом. Вскоре Альбек уже летала по окрестностям на армейском вертолете, составляя карту Западного берега и выявляя участки земли, соответствующие критериям османского законодательства. На смену султану пришло израильское государство, но эффект был тот же. "Творческая" трактовка Альбек привела к созданию более сотни новых еврейских поселений, которые она впоследствии называла "мои детки".

В то же время Бегин тайно работал над мирным соглашением с президентом Египта Анваром Садатом (Anwar Sadat) в американском Кэмп-Дэвиде. Заключенный в итоге договор вернул Египту Синайский полуостров и посулил бóльшую автономию палестинцам на оккупированных территориях в обмен на нормализацию отношений с Израилем. В итоге это принесло лидерам совместную Нобелевскую премию мира. Но "Гуш Эмуним" и другие правые группы сочли эти соглашения позором и предательством. Из этого колодца гнева черпала силы новая террористическая кампания. Раввин Моше Левингер (Moshe Levinger), один из лидеров "Гуш Эмуним" и основатель поселения в центре Хеврона, провозгласил цели движения по израильскому телевидению. Нельзя позволять, чтобы "арабы поднимали голову", провозгласил он.

Возглавило эти усилия военизированное ответвление "Гуш Эмуним" под названием "Еврейское подполье". Прелюдией к дальнейшему стало 2 июня 1980 года. В рамках изощренного покушения на видных палестинских политических деятелей на Западном берегу взорвались сразу несколько автомобильных бомб. В результате нападения мэру Наблуса Басаму Шаке (Bassam Shaka) оторвало ноги, а мэру Рамаллы Кариму Халафу (Karim Khalaf) пришлось их ампутировать. Кахане, за несколько дней до нападения призвавший на пресс-конференции израильское правительство сформировать "еврейскую террористическую группу", которая будет "метать бомбы и гранаты и убивать арабов", приветствовал нападения, как и лидер "Гуш Эмуним", раввин Хаим Друкман, тогда работавший в кнессете, - а с ним и многие другие, как внутри движения, так и за его пределами. Тогдашний командующий силами ЦАХАЛ на Западном берегу бригадный генерал Биньямин Бен-Элиэзер (Binyamin Ben-Eliezer) высказался о палестинских мэрах, раненых под его началом, так: "Жаль, что их не задело немного повыше". Началось расследование, но какие-либо результаты удалось получить лишь спустя годы. Бен-Элиэзер впоследствии возглавил "Израильскую партию труда" и стал министром обороны.

Угроза, которую неконтролируемые нападения представляли для институтов и оплотов еврейской демократии, не ускользнула от внимания некоторой части израильской элиты. По мере ужесточения насилия группа профессоров Тель-Авивского университета и Еврейского университета в Иерусалиме направила письмо генеральному прокурору Израиля Ицхаку Замиру (Yitzhak Zamir). Они выразили тревогу, что незаконные "частные меры поддержания правопорядка" против палестинцев на оккупированных территориях представляют "угрозу верховенству закона в стране". Профессура заподозрила сговор между поселенцами и властями. "Есть подозрение, что такого рода преступления рассматриваются неодинаково, и некоторые преступники получают льготы по сравнению с другими, - заявили авторы письма. - Это подозрение требует дальнейшего расследования".

Письмо потрясло Замира, который лично знал некоторых профессоров. Он также прекрасно понимал, что свидетельства избирательного правоприменения (один закон для палестинцев, а другой для израильских поселенцев) идут вразрез с уверениями правительства о равенстве всех перед законом и чреваты скандалом - не только внутренним, но и международным. Замир попросил тогдашнего заместителя генерального прокурора по особым поручениям Юдифь Карп возглавить соответствующий комитет. Карп занималась самыми щекотливыми вопросами в министерстве юстиции, но это задание требовало еще большей осмотрительности, чем обычно.

В ходе расследования, вспоминает Карп, "мне очень быстро стало ясно, что все описанное в письме меркнет в сравнении с реальностью на местах". Она и ее комитет выявили целый ряд случаев незаконных вторжений, вымогательств, нападений и убийств, когда военные власти и полиция либо вообще ничего не предпринимали, либо отделывались формальным расследованием, которое ни к чему не приводило. "Полиция и ЦАХАЛ действительно помогали вандалам-поселенцам - и действием, и бездействием - говорит Карп. - Они действовали так, словно не собирались расследовать жалобы в принципе, и вообще делали все возможное, чтобы отвадить палестинцев даже от их подачи".

В мае 1982 года Карп и ее комитет представили 33-страничный доклад, в котором установили, что десятки преступлений не были расследованы должным образом. Комитет также отметил, что в ходе расследования полиция предоставила им неполную, противоречивую и частично ложную информацию. Они заключили, что почти половина дел против поселенцев была закрыта без элементарного расследования. В тех же немногих случаях, по которым расследование все же было проведено, комитет выявил "глубокие изъяны". В ряде случаев полиция оказалась свидетелем преступлений - но бездействовала. В других случаях солдаты были готовы дать показания против израильских поселенцев, но их свидетельствам и другим доказательствам просто не давали хода.

Вскоре Карп стало ясно, что правительство благополучно "похоронит" и ее доклад. "Мы были очень наивны", - вспоминает она сейчас. По ее словам, Замира заверили, что кабинет министров обсудит обнаруженные факты серьезных преступлений, и убедили потребовать совершенной секретности. Тогдашний министр внутренних дел Йосеф Бург (Yosef Burg) пригласил Карп к себе домой для "личной беседы". Бург, лидер поддерживающей поселенцев Национально-религиозной партии "Мафдал", к тому времени уже более 30 лет занимал министерские посты. Карп предположила, что он захочет поближе ознакомиться с ее работой, которая сулила важные последствия религиозным правым. "Но, к моему удивлению, - вспоминает она, - он просто начал меня грубо отчитывать. Я поняла, что он хочет, чтобы мы свернули свою работу".

Тогда Карп объявила о своем уходе из следственного комитета. "Мы осознали свою полнейшую беспомощность", - говорит она. Когда сам факт существования доклада (но не его содержание) стал достоянием общественности, Бург заявил, что был не в курсе. Когда в 1984 году доклад наконец был обнародован во всей полноте, представитель министерства юстиции сообщил лишь, что комитет распущен, а министерство больше не занимается этой проблемой.

ВОЛНА НАСИЛИЯ

Облаченный в форму солдат ЦАХАЛ Алан Гарри Гудман (Alan Harry Goodman) 11 апреля 1982 года с боем прорвался в мечеть Купол Скалы в Иерусалиме - одно из самых священных мест для мусульман всего мира. Вооруженный стандартной в израильской армии винтовкой М16, он убил двух арабов и оставил множество раненых. Когда следователи обыскали квартиру Гудмана, они нашли листовки движения "Ках", при этом его представитель заявил, что не одобряет нападение. Премьер-министр Бегин осудил стрельбу, но при этом раскритиковал исламских лидеров за призыв ко всеобщей забастовке, назвав это попыткой "воспользоваться трагедией".

В следующем году террористы "Еврейского подполья" в масках открыли огонь по студентам Исламского колледжа в Хевроне, убив троих и ранив еще 33 человека. Израильские власти осудили кровопролитие, но не дали четкого ответа на вопрос, кто будет привлечен к ответственности. Командующий израильскими силами в регионе генерал Ори Орр (Ori Orr) заявил по радио, что задействует все возможности. "Но у нас нет никакой ориентировки, и мы сами не знаем, кого ищем", - добавил он.

Еврейский отдел не поспевал за волной насилия. Но в апреле 1984 года ему удалось достичь крупного успеха: его агенты сорвали план "Еврейского подполья" по подрыву пяти автобусов с палестинцами и арестовали около двух десятков подпольщиков, причастных к нападению на Исламский колледж и теракты против палестинских мэров в 1980 году. После нескольких недель допросов Службе общей безопасности стало известно, что "Еврейское подполье" разрабатывает план подрывал мечети Купол Скалы. Для этого были осуществлены десятки поездок на Храмовую гору для сбора сведений и оценки точного количества взрывчатки и мест ее размещения. Далеко идущей целью было не что иное, как втянуть весь Ближний Восток в войну, которую "Еврейское подполье" считало обязательным условием для пришествия мессии.

Карми Гиллон, возглавлявший в то время еврейский отдел, считает, что одно то, что Служба общей безопасности не знала о подготовке столь обширного и масштабного заговора, было "вопиющим провалом разведки". И его осуществлению помешала отнюдь не Служба общей безопасности, а само "Еврейское подполье". "К счастью для нас для всех, они решили отказаться от этого плана, потому что почувствовали, что еврейский народ еще не готов", - заключил он.

Полный текст
https://inosmi.ru/20240519/izrail-268911317.html