Политолог, аналитик Бахтиёр Эргашев о главных событиях в Узбекистане и России в 2023 году и политических прогнозах
Россия и Китай – близящийся паритет сторон
…Бахтиёр Эргашев – сплав узбекистанской и российской интеллектуальных традиций, логоса Навои и логоса Пушкина. Его анализ - бритва Оккама, его экспертиза – готовая дорожная карта. Разговор получился пространный, поэтому мы разбили его на несколько публикаций. Начнем с хлеба насущного, то есть с экономики.
- Бахтиёр Исмаилович, если позволите, сначала общий анализ. Далее будем детализировать.
- Если давать общую оценку, я бы не сказал, что 2023 год был каким-то прорывным. Но вы знаете, в наши неспокойные времена стабильное и последовательное развитие значат больше революционных процессов, от которых все уже порядком устали. Обратите внимание, шесть лет назад объем общей торговли Узбекистана и России был чуть более 3 миллиардов долларов, в 2022 году он достиг 9 миллиардов, в этом году, судя по всем косвенным показателям, и российская, и узбекистанская сторона ожидают выхода на 10 миллиардов внешнеторгового оборота. Когда это произойдет, то размер российско-узбекистанской торговли сравняется с торговлей узбекистано-китайской. То есть можно будет говорить, что и Россия, и Китай – два равнозначных и самых крупных внешнеторговых партнера республики.
Но уже сейчас, даже имея в виду, что Россия пока отстает от Китая в этой сфере, можно привести цифры, наглядно иллюстрирующие интенсивность экономических отношений между нашими странами. Например, давайте посмотрим на количество совместных российско-узбекских предприятий и собственно российских предприятий в Узбекистане. Здесь Россия вне конкуренции. 22% всех иностранных компаний, действующих в Узбекистане, либо российские, либо совместные. О чем это говорит? О том, что российский бизнес очень активно входит на рынок Узбекистана, ему здесь комфортно и он видит на этом рынке хорошие перспективы. Причем речь идет не только о торговле, дистрибуции, но и производстве, с продукцией которого можно выходить на рынки третьих стран. А рынки третьих стран у нас с вами весьма интересные. Это и Иран, и Афганистан, несмотря на определенные сложности, и, понятное дело, рынки всех сопредельных центральноазиатских государств. Словом, весьма богатая номенклатура. Таким образом, Узбекистан в качестве своего рода плацдарма для выхода со своей продукцией на рынки других стран – развивающихся, платежеспособных, перспективных – интересен и для российского бизнеса, и для самого Узбекистана.
Россия остается одним из крупнейших инвесторов в экономику Узбекистана. Мы все знаем, что объем накопленных российских инвестиций за последние двадцать с лишним лет составил около 10 млрд долларов. Много это или мало? Как посмотреть… Да, Россия инвестирует и больше - в экономики других стран, но важен вопрос поступательности, последовательности, а главное - точек приложения российских инвестиций, проще говоря, а куда именно идут российские деньги. И вот здесь интересно. Понятно, что значительная их часть отправляется в сырьевой сектор: в добычу металла, нефти, газа. Но не стоит думать, что речь идет, так сказать, об экстенсивном пути развития. Например, у Узбекистана есть серьезный запрос на высокие и сложные технологии для добычи газа из уже истощенных месторождений, так чтобы это обеспечивало и определенную прибыль, и эффективность, и экологичность. Есть хорошие российские разработки, которые активно сегодня используются узбекскими нефте- и газодобывающими компании и которые позволяют, что называется, «дожимать» эти некогда большие и богатые месторождения. Только в разработку месторождения «Ёшлик II» на Алмалыкском горно-металлургическом комбинате – это огромнейшее месторождение медной руды – и на строительство еще одного медеплавильного завода пул российских компаний во главе с «Газпромбанком» выделяет в целом около 7 млрд долларов. Серьезные деньги.
При этом российские компании не ограничиваются сырьевым направлением, они активно входят в электротехническую сферу, машиностроение, в частности производство сельскохозяйственного оборудования, в автомобилестроение. Мы знаем, например, что началась крупноузловая сборка КАМАЗов в Узбекистане. Словом, Россия подходит комплексно, не фокусируясь исключительно на одной-двух отраслях, традиционно считающихся высокомаржинальными.
Диверсификация и газ – непротиворечивая конструкция
- Россию часто обвиняют в некоторой «зацикленности» на энергетическом и сырьевом секторе. Можно сказать, что она, условно говоря, преодолевает свои комплексы и находит себя в амплуа диверсифицированного игрока?
- Да, и это замечательно. Это нужно как России, так и Узбекистану. Еще лет 10-15 назад 95% российских инвестиций действительно сосредотачивались в углеводородной добыче и производстве, а сейчас нет, сейчас российские компании присутствуют в самых разных сферах. Возьмем рынок продовольствия: начиная от переработки сельхозпродукции, заканчивая упаковкой и фасовкой, привычной для россиян и рынков СНГ – все это делается в Узбекистане. Это совершенно иной уровень экономического взаимодействия.
- Бахтиёр Исмаилович, с вашего позволения, о газовом союзе несколько слов. Помните, сколько было разных страхов у элит стран региона, с ним связанных. Многих само слово «союз» пугало. Что сейчас? Страсти улеглись?
- Я в начале нашей беседы, может, несколько безапелляционно выразился об отсутствии прорывов в российско-узбекистанских отношениях. Все-таки прорывы были. И прорывы серьезные, исторического характера. Тут необходима небольшая ретроспектива. Если весь советский период и значительную часть постсоветской истории Узбекистан был поставщиком природного газа в Россию по целой системе магистральных газопроводов, то в этом году Узбекистан стал импортером – запасы природного газа в Узбекистане заканчиваются, мы выходим на плато добычи, а еще через какое-то время плато сменится снижающимся трендом. При этом, давайте не забывать, население республики растет – если в 1991 году во время крушения СССР оно составляло 20 млн, сейчас оно увеличилось до 36 млн. Разумеется, нагрузка на все без исключения жизнеобеспечивающие сферы также растет. Газ нужен. Он нужен как в бытовом смысле – населению, так и промышленности, которая показывает неплохую динамику. Учитывая, что у нас более 80% всей электрогенерации производится на тепловых станциях, работающих на природном газе, то сами понимаете, насколько велика его роль. И эта роль будет только расти.
Дефицит газа приводит к весьма неприятным последствиям, в чем мы все убедились более года назад, во время экстремальных морозов, накрывших города Узбекистана – температура снижалась до -25, а для нас это все равно что - 60 для России, то есть ну очень холодно. Ни инфраструктура, ни дорожное хозяйство, ни генерирующие мощности республики совершенно не приспособлены для таких температур. Да что там. Люди на бытовом уровне не приспособлены – у многих нет ни теплой одежды, ни соответствующей обуви, в них просто не было необходимости. В условиях дефицита газа тогда случился коллапс, люди мерзли целыми микрорайонами. В этом году, несмотря на то, что столбик термометра ведет себя периодически тоже вполне по-сибирски, ничего подобного не произошло. Почему? Благодаря тому, что мы подписали газовый контракт с Россией на поставку 2,8 млрд куб. метров транзитом через Казахстан, мы избежали такой ситуации. Я думаю, что именно этот газ, а также поставки из Туркменистана будут закрывать возникающий дефицит.
Что общего между газом и русофобией
- А откуда «растут ноги» опасений, а иногда и откровенных фобий по газовому сотрудничеству с Россией? Мы наблюдали настоящие истерики в информационном пространстве…
- Все эти опасения, вся эта шумиха возникла, конечно, не на пустом месте. Существуют определенные группы журналистов, так называемых экспертов, лидеров общественного мнения, блогеров, которые неплохо прикормлены западными фондами. И именно эти персонажи и выступили своего рода застрельщиками темы токсичности газовых отношений с Россией. Я помню все дискуссии, ведшиеся в частности и в СМИ, и помню тезисы, которые использовали указанные эксперты: «Мы попадем в газовую зависимость от России!» Таков был лейтмотив всего этого дискурса. Но подождите, давайте посчитаем… Даже если брать по минимуму, то примерно 50 млрд куб. метров газа в год Узбекистан добывает самостоятельно. Да, есть дефицит порядка 5 млрд кубометров, из которых около 3 млрд компенсирует Россия. 50 млрд собственной добычи и 2-3 млрд российского газа – где зависимость?! Ну считайте, ребята, прежде чем делать апокалипсические прогнозы. Но им неинтересно считать, им интересно поиграть на эмоциях. И надо сказать, на определенном этапе они весьма успешно разгоняли русофобские настроения, антироссийскую волну.