Волна русофобии, поднятая войной на Украине, вынесла на поверхность самый настоящий идеологический мусор, в котором с удовольствием копошатся бьющие себя пяткой в грудь диванные эксперты, уверовавшие во вредоносность всего русского и требующие полного разрыва отношений с «Московией». И речь не только об их ультимативных требованиях выйти из интеграционных союзов с Россией, ограничить всяческие отношения с ближайшим соседом, но и об утопических попытках разорвать те духовные скрепы, которые объединяют миллионы славян, проживающих в разных странах мира, в том числе и в Казахстане.

Глашатаи раскола

Под прицел критиков всего русского попала каноническая православная церковь, действующая на территории нашей страны. Сам формат её существования стал расцениваться ими как угроза национальной безопасности. Всё дело в том, что по уставу о Митрополичьем округе, учреждённом в РК в 2003 году, Православная церковь Казахстана входит в структуру Русской православной церкви (Московского патриархата) и является её каноническим подразделением, а, следовательно, в своей деятельности руководствуется как законами РК, так и каноническим уставом РПЦ, решениями Поместного, Архиерейского соборов и Священного синода РПЦ, а также указами и распоряжениями Патриарха Московского и всея Руси.

По разумению тех, кто сегодня занимается информационными накатами на православную церковь в Казахстане, она не просто должна, а обязана разорвать все связи с РПЦ и обрести самостоятельность, раз и навсегда выйдя из-под политического контроля Москвы. В противном случае, как заявляется, «попам здесь не место». Именно такое мнение усиленно насаждается в нашем обществе вопреки позиции государства, которое, согласно Конституции, не вмешивается в деятельность религиозных объединений.

Наиболее воинствующую позицию в этом вопросе занимают вовсе не те, кто о православии, его традициях и канонах имеет, в лучшем случае, весьма смутное представление, а некоторые священнослужители, решившие на религиозной ниве собрать богатый политический урожай. Увлекшись вместо христианского учения политическими лозунгами, они несут в массы раздрай и смуту, тем самым занимаясь эскалацией напряжения внутри казахстанского общества, стравливая друг с другом различные его группы и давая дополнительные поводы для использования языка вражды. Хотя именно они, как никто, понимают бесплодность попыток внести раскол и тем более повторить украинский «успех» с получением автокефалии.

А в том, что они нацелены как раз таки на реализацию украинского сценария со всеми вытекающими последствиями и именно для этого формируют группы поддержки внутри казахстанского общества, активно выходя в медийное поле, сомневаться уже не приходится. Те же самые нарративы, те же самые подходы. Но, хотя позиции наших глашатаев раскола выглядят предпочтительнее, нежели те, что были у их украинских собратьев несколько лет назад (это связано с СВО и с тем, что православное духовенство не осудило её, что, впрочем, вполне ожидаемо, учитывая его исторические традиции), шансы на получение «самостийности» в управлении церковью близки к нулю.

Блажен, кто верует?

Чтобы у идеи обособления православной церкви в Казахстане от Московского патриархата появилась хотя бы мало-мальская перспектива, она должна быть поддержана как «верхами» – властями республики, так и «низами» – причём не просто противниками России и её идеологических ориентиров, а непосредственно самой православной паствой внутри страны. Без этих слагаемых все попытки, даже при условии одобрения со стороны Вселенского патриархата, считающегося мировым центром православной веры, тщетны и обречены на провал.

Об этом можно судить по опыту той же Украины, где в отрыве местной церкви от РПЦ ключевую роль сыграли бывшие президенты страны. Начал Леонид Кравчук, первым ставший добиваться создания независимой поместной украинской православной церкви, которая бы находилась вне юрисдикции Москвы, а закончил Петр Порошенко, направивший Вселенскому патриарху Варфоломею обращение о даровании Украинской церкви автокефалии. Массы же вокруг идеи независимости православной церкви в течение почти 30 лет усердно сколачивал лишённый сана и преданный анафеме, но пользующийся популярностью у новиопов митрополит Филарет. Константинопольский патриархат лишь поставил жирную точку в этих многолетних усилиях.

Что касается православия в Казахстане, то здесь ситуация кардинально иная. По некоторым данным, Константинопольский патриархат вполне может поддержать раскольников из Казахстана, ратующих за независимость от Москвы. По крайней мере, Кирилл Фролов, сотрудник Института стран СНГ, заведующий отделом по взаимодействию с Русской православной церковью, совсем недавно заявил, что один из главных адептов этой идеи, постоянно присутствующий в медийном поле РК, «получил гарантии в том, что будет не просто поддержан, но и рукоположен во епископа «Православной церкви в Казахстане» Константинопольского патриархата». Так это или нет, судить, конечно, сложно. Да и не столь уж важно, поскольку по двум другим направлениям сторонникам самостоятельности мало что светит.

Довольно тяжело представить, какие причины могут подвигнуть казахстанские власти на то, чтобы включиться в данный процесс и поддержать навязываемую идею очередного раскола в православии. У нас светское государство, и оно не вмешивается в деятельность религиозных общин, если те действуют в рамках установленных законодательством норм и правил. Тем более что тот самый устав о Митрополичьем округе, который закрепляет статус Православной церкви в Казахстане как структуры Московского патриархата, в своё время был зарегистрирован в казахстанском Министерстве юстиции, и его содержание не вызвало ни у кого вопросов. Практики же гонений и преследований на почве религиозных убеждений наше государство не имеет, к тому же она просто не вписывается в концепцию нового «Справедливого Казахстана», основанную на законе и порядке.

Не исключено, что ситуация могла бы быть иной, если бы ключевую роль в управлении государством играли приверженцы православной христианской традиции, которые для достижения определённых политических целей, возможно, не отказались бы разыграть такую карту. Но поскольку Казахстан – больше мусульманская страна, то эта карта просто бита. Да и даже если включить фантазию и представить, что первые лица государства решились бы поддержать смутьянов, то до повторения украинского сценария было бы далеко как до Луны. В лучшем случае получится, как с Латвией, руководство которой не так давно объявило Латвийскую православную церковь автокефальной, а глава последней, в свою очередь, направил соответствующее прошение в Московский патриархат. И в таком положении она, по факту продолжая находиться под юрисдикцией Москвы, из-за сложности церковных процедур, как отмечают религиоведы, может существовать ещё долгие годы.

Впрочем, даже получение автокефалии не является гарантией защиты от того самого «русского мира», влияние которого пытаются нейтрализовать носители идеи отделения поместных церквей от Москвы. Как отмечает Сергей Чапнин, религиовед, старший научный сотрудник Центра православных исследований Фордэмского университета, «совершенно очевидно, что все религиозные практики тесно связаны с традициями русского православия. Это влияние останется по умолчанию. Взять и сменить традицию, скажем, с русской на греческую, практически невозможно, да и бессмысленно». Что же касается православной идеологии, то, отталкиваясь от примера всё той же Латвии, он говорит о том, что там «абсолютное большинство священников находятся на пропутинских позициях». Следовательно, утверждает Чапнин, «по всей видимости, влияние Московского патриархата сохранится еще долгие годы», и тут же добавляет, что «оно вполне может оставаться эффективным и без какой-либо канонической или административной зависимости от РПЦ».

Очевидно, что в вопросе о возможности отделения православных церквей от Московского патриархата многое зависит от того, насколько те или иные государства готовы нарушать собственные Конституции и вмешиваться в дела религиозных общин, готовы ли они к гонениям, притеснениям, отъёму собственности и святынь, как это происходит сегодня в отношении канонической православной церкви на Украине. И этот вопрос очень неоднозначный. Особенно для стран, где доля православных хоть и значительна, но не является превалирующей.

Что же касается самой паствы и поддержки ею раскольнических идей, то, судя по бурным обсуждениям в социальных сетях, в Казахстане православные в массе своей далеки от такого рода радикализма. Духовенство – тем более. Как отмечает уже упомянутый Кирилл Фролов, «большинство епископов митрополичьего округа Русской церкви в Казахстане верны ей и готовы к вызовам со стороны «шайки еретиков». И это вполне предсказуемо. Даже пример Украины, где сегодня сложно найти сторонников сохранения связей с Москвой, показывает, что доля верующих, которые перешли из церквей Московского патриархата в автокефальную церковь, до сих пор остаётся небольшой.

Предполагать, что сегодняшние смутьяны, ратующие за самостоятельность православной церкви в Казахстане, способны склонить паству на свою сторону, слишком уж фантастично. Да и не настроены они на такой сценарий, видимо, понимая его бесперспективность. В большей степени эти люди сегодня ориентированы на формирование внутри страны выгодного для себя общественного мнения. Об этом можно судить хотя бы по откровенному заигрыванию с казахскоязычной аудиторией и по тем откровенно хайповым подходам («Я очень любил и люблю Аллаха, но Аллах решил, что я должен служить Ему в Православной церкви, и указал мне этот путь»), которые с удовольствием тиражируют наши СМИ. Трудно предположить, для чего это делается, но явно не для того, чтобы укреплять паству в её вере.

К чему в итоге приведёт ситуация с попыткой перерезать пуповину православной церкви в Казахстане, предсказать сложно. Вариантов на самом деле много. Но очевидно, что подобного рода деятельность ничуть не способствует укреплению толерантности и религиозной терпимости, наличием которых наше общество всегда заслуженно гордилось. А в случае эскалации она способна лишь спровоцировать отток из страны православных верующих, придерживающихся канонических устоев и церковных традиций.

Источник информации