В Ашхабаде 4 августа состоится первый саммит глав государств Туркменистана – Сердара Бердымухамедова, Таджикистана – Эмомали Рахмона и Узбекистана – Шавката Мирзиеева. Кроме афганской темы, о которой уже "НГ" сообщала, президенты обсудят вопросы водно-энергетического сотрудничества и развития транспортных коридоров, в которых более всего заинтересован Узбекистан, не имеющий выхода к морю. Эта встреча стала возможной благодаря стремлению Туркменистана изменить свой имидж со сложного на более надежного и предсказуемого партнера, особенно в вопросах транспорта и транзита.

Президент Туркменистана Сердар Бердымухамедов перед началом трехстороннего саммита пообщается с прибывшими в Ашхабад Шавкатом Мирзиеевым и Эмомали Рахмоном по отдельности и обсудит двухсторонние отношения. После чего состоится совместное мероприятие, на котором будут рассмотрены актуальные вопросы региональной повестки, сообщила пресс-служба узбекского президента. Эксперты обращают внимание, что главы Казахстана и Киргизии на саммит не приглашены. Это объясняется как тем, что встречаются лидеры стран, граничащих с Афганистаном, так и тем, что будут решаться вопросы, связанные с участием именно этих трех среднеазиатских стран в разнообразных транспортных проектах, которые не затрагивают, в частности, Казахстан. Астана не заинтересована в альтернативных коридорах, которые не проходят через территорию Казахстана, и не готова обсуждать вопросы транзита через Туркменистан в проектах Восток–Запад. Но при реализации проектов Север–Юг будет работать с Туркменистаном. В частности, переброска казахстанского зерна будет перенаправлена на туркменское направление и далее в Афганистан. В Казахстане недовольны высокими тарифами на железнодорожные перевозки казахстанского зерна через Узбекистан, поэтому там задумались над альтернативным маршрутом.

Что касается Киргизии, то, возможно, в будущем пригласят и президента Садыра Жапарова. Поскольку, как сказал "НГ" заведующий сектором Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Андрей Грозин, Китай близок к практической части реализации железной дороги через Киргизию в Узбекистан, которую на протяжении более 25 лет тормозил Бишкек. Киргизские власти не удавалось убедить в нужности этого проекта, в том, что он даст определенный позитивный эффект, начиная от поступлений в бюджет от транзита и заканчивая возможностями формирования точек роста на территориях республики, через которые пройдет новый железнодорожный коридор. Напомним, что с 2019 года функционирует автомобильная дорога Китай–Киргизия–Узбекистан. Но проблема в том, что зимой затруднено движение грузовых автомобилей, поэтому нужен железнодорожный коридор, который не зависел бы от времени года и погодных условий. "Очевидно, что появляется новое поле для обсуждения возможностей и дальнейшего использования этого крупного для региона транспортного проекта", – полагает Грозин.

По его мнению, главы трех стран также обсудят новые транспортные коридоры, в частности мультимодальный Южный транспортный коридор, который пойдет в обход Казахстана. Это, в свою очередь, нанесет удар по планам Астаны сделать Казахстан полноценным транспортным хабом в Центральной Азии и Каспийском регионе.

Узбекистан, не имеющий выходов к морю, по мнению Грозина, наиболее заинтересованная страна региона в самом активном расширении сети транспортных выходов, коридоров и новых путей. "Складывается ощущение, что пробивание новых транспортных маршрутов из Узбекистана является для Ташкента основой всей внешнеполитической деятельности. Потому что такого рода подход включает в себя и афганский вопрос, и вопрос выхода к Каспию. Узбекистан не является каспийским государством, тем не менее ощущает себя прикаспийским государством и заинтересован в том, чтобы через Туркменистан наладить выходы к морским портам с последующим продвижением на север, запад и юг", – отметил Грозин.

Директор Центра исследовательских инициатив Ma’no Бахтиер Эргашев считает, что предстоящий саммит нужно рассматривать в контексте состоявшихся двух визитов – президента Азербайджана Ильхама Алиева в Таджикистан и президента Узбекистана Шавката Мирзиеева в Иран. "Туркменистан граничит с Ираном и является ключевым звеном в формировании Трансиранского коридора из Узбекистана в Иран. Учитывая, что в Афганистане до установления полного мира еще далеко и строить железную дорогу Мазари-Шариф – Герат – Хаф с выходом на Иран нерационально в силу нерешенности вопросов безопасности, сейчас рассматривается маршрут Узбекистан–Туркменистан–Иран", – сказал "НГ" директор Центра исследовательских инициатив Ma’no Бахтиер Эргашев. Он также отметил, что Туркменистан является ключевым звеном для выхода стран Центральной Азии в морские порты Турции, Средиземноморья через Транскаспийский международный транспортный коридор. Роль и значение Туркменистана в этом вопросе трудно переоценить, поэтому Ашхабад будет активным участником этого проекта.

"В этом же проекте заинтересован и соседний Таджикистан. Географически Таджикистан выйти в порт Каспия может только через Узбекистан и Туркменистан, и в этом ключе связка трех стран выглядит достаточно логичной. Симптоматично, что не подключают Казахстан, который в последнее время проводит политику защиты своих собственных интересов, но в ущерб интересам соседей", – сказал "НГ" старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН Станислав Притчин.

Эксперт также обратил внимание на проблему строительства афганской стороной обводного канала "Кош-Тепа". Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан расположены в бассейне реки Амударьи и связаны проблемами, которые могут возникнуть по завершении его строительства. После завершения проекта около 25% воды из Амударьи будет перенаправлено в канал "Кош-Тепа", что может привести к ее серьезной нехватке на сельскохозяйственных землях Туркменистана и Узбекистана. По прогнозам специалистов, эти страны потеряют до 15% оросительной воды. Главы трех государств скорее всего согласуют позицию по этому вопросу.

Эксперты обратили внимание на тот факт, что Туркменистан, созвав саммит трех государств, фактически объявил о смене имиджа – из закрытой страны и сложного партнера он становится более предсказуемым, особенно в вопросах эффективного использования транспортно-транзитного потенциала страны. "Туркменистан понимает, что транзит – это выгодно. У него хорошее транспортно-транзитное положение, поэтому он начинает на этом направлении двигаться", – подчеркнул Эргашев, заметив, что Туркменистан для стран Центральной Азии был, есть и будет ключевым звеном.